Нора перевела взгляд с дочери на мужа, нервно потиравшего небритый подбородок и пытавшегося осмыслить слова Алисы.

– Ну, так что же ты думаешь, Дэниел?

– Ну… если принять как объективный факт то, что мы услышали – даже факт одержимости человека – получается, что жена Мерла пробудила скрытые врата в Ад, когда пыталась провести сеанс, чтобы вступить в контакт со своим умершим сыном. Она стала одержимой и совершила самоубийство. Демон на записи сказал, что одержимый человек в любом случае умрет, верно?

Нора и Алиса одновременно кивнули, в то время как Дэниел продолжал ходить туда-сюда и рассуждать вслух.

– Значит, мы знаем, что слова демона – правда. Мерл запечатал подвал и посвятил остаток своей жизни изучению демонологии, за неимением лучшего термина. А через несколько десятков лет Амелия каким-то образом открыла врата и стала тоже одержимой. Ну а дальше мы знаем, что было.

– Ну и что нам теперь делать, Дэниел? Как выбраться из этого ужаса?

Нора потерла виски. Хиллы выглядели так, будто прошли через боевые действия.

– Я… я даже и не знаю. Что нам делать – провести ритуал изгнания на самих себе? Мы сами одержимы вообще? Я имею в виду, на самом деле? Мне опять спуститься в подвал и нассать прямо в колодец? Может, тогда я затушу адское пламя.

От этого словесного потока Нора закатила глаза, а Алиса крепко задумалась.

– Подождите-ка. Вон оно что.

Дэниел замолчал, ожидая разъяснений.

– Колодец. Ты же сам сказал, папа. Герти активировала портал, поэтому мы и должны закрыть его, – пояснила она.

– Прекрасно. Нам бы теперь позвать кого-то, кто специализируется на запечатывании колодцев с демонами, – сказал Дэниел, расхаживая из одного края крыльца в другой.

Нора ощутила, что Алиса на верном пути.

– Дэниел, в дневниках ты не вычитал хоть что-то, что могло бы помочь в подобных случаях?

Он задумался, закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Перед мысленным взором прогнал содержание прочитанных страниц – каждый эпизод, каждое описание. Нора часто говорила ему, что у него самая лучшая память из всех людей, которых она знала: потому он и стал психотерапевтом – потому что слушал и запоминал. Запечатленные в дневниках события жизни Мерла пробежали в его сознании на полной скорости.

Зацепившись за одну деталь, он открыл глаза.

– Старика кто-то обучал, – сказал Дэниел и ринулся в дом.

– Думаю, он кое-что сообразил, – улыбнулась Нора.

Из дома донеслось копошение. Вскоре Дэниел выбежал на крыльцо, сжимая в руке один из дневников. Он выставил его перед собой, отдуваясь: