1-2. Усиленно работал над правкой “Барсака” в своем экземпляром и перенесением ее в два экземпляра для издательства. Работа большая, т.к. правка получилась очень основательная. Обнаружил, между прочим, ряд опечаток, искажающих смысл, которые почему-то пропустил при первом чтении. Вычистил много шелухи, повторов и исправил много корявых выражений.
Заболел язык у корня, говорю с трудом.
3, понедельник. Не пошел в Институт заниматься, из-за болезни языка. Много раз примачивал его глицерином, что смягчает боль.
“По Иртышскому водохранилищу” мне перепечатали еще в субботу, вышло 37 страниц, чего я не ожидал. Я рассказ слегка выправил и вместе с рассказом Анатолия
“Охотничий билет” отправил вечером с Вивой к Херсонскому. Архангельский так и не ответил на мою открытку — или он ее не получил, или все еще болеет.
Хотел свезти Фирсову материалы для однотомника Ж[юль] Верна, но он был на совещании, и я к нему не дозвонился, отложил до завтра.
4, вторник. С утра сел за “Послесловие” к однотомнику. В Институт сегодня не поеду, хотя с языком стало получше, я его примачивал глицерином несколько раз ночью. Боюсь напортить, и потому от занятий воздержусь.
6, четверг. С однотомником Жюля Верна покончено! Вчера и позавчера написал послесловие, вчера начал его перепечатывать, сегодня закончил. Завтра сдам.
Язык перестал болеть — вылечил глицерином и воздержанием от разговоров.
7, пятница. Прокорректировал и оформил два экземпляра “Клуба шутников”.
8, суббота. Начал перерабатывать “Воздушное золото”. Вечером ездили с Мусей в Дом Кино, слушали выступление сатириков и просмотрели целых три картины: “Баллада о столе” — мультиплик[ация] по сценарию А[лександра] Безыменского; польскую сатирическую комедию “Карьера Никодима Дызмы” (не озвученную, с параллельным чтением текста, что и не очень-то удобно) и немецкую семейно-сентимент[альную] комедию (озвученную) “Антон и Кнопка”, где роль Кнопки замечательно играла очень милая девочка. Конец счастливый и нравоучительный — раскаяние легкомысленной мамы.
9, вечер. закончил переработку “Воздушного золота”.
16, воскресенье. Неделя прошла почти попусту. Только отдал в перепечатку “В[оздушное] золото”, получил и оформил. Побывал в Лен[инской] б[иблиоте]ке, сделал выписки из “Знамени Коммунизма” для очерка “Шестьдесят лет”.
Был в изд[ательст]ве “М[осковский] Рабочий”, подписал договор на Ж[юль] Верна. Фирсов свое обещание не выполнил: гонорар будет с вычетом 25%, т.к. у них новый главбух, который действует точно по инструкциям. Рассказы они помещать не хотят, что очень печально. Попробую отдать “Обезьяний генерал” для “Мира приключений”.
Сегодня у меня был Кыштымов с товарищем — они принесли рисунки (пробные) для “В[олшебника] И[зумрудного] Г[орода]” — они мне не очень нравятся. Пойду с рукописью и рисунками в Детгиз, а если там ничего не выйдет, то в “М[олодую] Гвардию”.
Я ничего не делал из-за того, что Вива уехал в командировку, и мне приходилось отвозить ребят в детсад и ездить за ними, а на это надо массу времени — и еще очень некстати в пятницу Муся болела, и мне пришлось возиться с ребятами.
21, пятница. Вчера Вива вернулся из командировки, а сегодня я принялся за рассказ “Шестьдесят лет”. Написал несколько страниц.
Звонил Фирсов, просил принести оригиналы Ж[юль] Верна. Я их отнес, познакомился с Г.Е.Кореневым и художеств[енным] редактором, договорился о том, что я сделаю карты для “Дун[айского] лоцмана” и “Барсака”.
Брусиловская звонила и просила зайти, взять верстку, чтобы срочно прочитать к понедельнику. Завтра утром побываю в Детгизе.
22, суббота. Взял в Детгизе верстку и просмотрел, потратив на это почти весь день. Внес незначительные исправления.