3 марта. Решил возобновить после почти десятилетнего перерыва. Буду попрежнему заносить сюда по преимуществу все то, что относится к моей литературной работе.

Коснусь вкратце того, что сделано с начала года.

Зимняя экзаменационная сессия была для меня очень тяжелой — 17 групп, из которых бóльшую часть пришлось экзаменовать одному. Понятно, было не до литер[атурной] работы.

Но февраль прошел очень плодотворно. В начале месяца вернулся к переработке «Волшебника Изумрудного города» и закончил ее 13 февраля (с перепечаткой).

17 февраля отправил предложения Киевскому Изд-ву «Молодь» (для издания на русском и украин[ском] языках) и Учпедгизу Белорусской ССР (в Минск) — для издания на русском и белорусском языках.

19 февраля начал пьесу на сюжет “Рыбки — Финиты”, 27 февраля закончил. Пьеса, по-моему, вышла интересная. Осталось написать песенки и перепечатать.

Во время одной из ночных бессонниц пришла

в голову мысль предложить издательствам однотомник из переведенных мною романов Жюль Верна: “Необыкн[овенные] приключения экспедиции Барсака”, “Равнение на Знамя”, “Дунайский лоцман”, “Проклятая тайна”.

Два-три дня писал обращение к издательствам, сегодня напечатал одно — в адрес Украинского Государств[енного] Изд-ва Худож[ественной] Литературы.

1 марта присутствовал на церемонии выдачи грамот участникам конкурса Министерства Просвещения РСФСР. Это происходило в здании Мин-ва[Министерства], выдавал грамоты министр Каиров. Было сказано несколько речей и приветствий, но все это прошло довольно вяло и ординарно. Беседовал с Пискуновым насчет “Волшебника”.

— Вопрос деликатный, мы будем разрешать его очень неторопливо.

Разговаривал с Максимовой и Прусаковым. Максимова сказала, что они рассматривали обложку к “Земле и небу”, понравилась. С Прусаковым говорил, что надо начинать работу над большим историческим романом.

2 марта отправил в Псков М. Ульянову письмо с просьбой переговорить с местным издательством о возможности напечатания “Зодчих”.