Мы оба замолчали. Макар стискивал челюсти, а я чувствовала, как пот прошибает все тело. Отмахнулась от жужжащей рядом мухи и тихо ответила:

— Да. После этого...

— Назар со своей сворой прискакал. Мы вышли. Поначалу сдерживали, как могли. Потом отступать решили, когда силы перевесили. Добромир порошок свой дал... Ну мы им назаровцев задержали. Раненых подняли и бежать...

— А те, кто в замке был? — спросила с надеждой, которая тут же с треском оборвалась. Макар посмотрел на меня виновато.

— Мы думали, не выжил никто. Ты-то как выбралась?

— Об этом потом. Дальше что было?

Разбойник вздохнул.

— Дальше убегали в лагерь. Думали, оторвались. А оказалось... Хорошо, что там, в ущелье, засаду устроили заранее. Как знал... — мужчина цокнул, покачал головой и сделал глоток из кружки. — Скинули сеть на них, удерживали, сколько могли, пока жители все в лесу попрятались. А потом и сами ушли.

— А вернулись зачем?

— Так собирались в спешке. Не взяли ничего. Ни одежды, ни посуды. Назаровцы ещё несколько дней стерегли деревню. Только недавно ушли. Мы ловушек на всякий случай понаставили. И приходим, уносим своё понемногу, чтобы не выследили.

— Несколько дней? — переспросила я, внутренне замирая. Стряхнула муху с плеча. — Как много времени прошло?

— Дней семь уже.

— А те, кто были тогда в замке... Ты не знаешь, что с ними?

Макар опустил глаза вниз. В груди кольнуло. Сильно. Больно. Несколько раз, за каждого из друзей. Словно оставляя на память кровавую засечку с незаживающими краями.

— Не знаю. Их после боя не видел никто.

— Господи, — закрыв лицо ладонями, я пыталась взять себя в руки. — Нет! Нет! Не может быть, чтобы их убили... Вдруг, они живы? Может быть, Градияр их в плен взял?

— Может и так. А может, убил. У него в сердце чернота одна.

— А если в замок пролезть? — сказала, снова отмахиваясь от назойливой жужжалки. — Через подземелья. Колдун ведь может там их держать.

— Лезть туда сейчас — чистой воды глупость. Замок так охраняют, что и мышь не проскочит.

— Придумать надо что-то! Ведь нельзя бросить!