— Ааа... Коллега зашёл... Проект обсудить... Новый...
— Ммм, — я улыбнулась. — Ну обсуждайте. Не буду мешать. Почитаю пойду.
И, продемонстрировав маме книжку со сказками, удалилась.
Даже такого рода изменения в личной жизни матери не смогли отвлечь меня от цели. Едва прикрыв дверь, уселась на кровать и начала судорожно перелистывать страницы.
— Введение... «Довелось мне побывать...»... Это я уже видела... А, вот! «Познакомился с любопытным персонажем — болтливым козлом по имени Боян, которое означает "сказочник", "рассказчик". И, надо признать, рассказчик из него получился и впрямь неплохой. Что ни день — новая сказка. Только сам он утверждал, что сказанное — правда, а видел он это во снах вещих...» Мда, ещё недавно я бы в этом усомнилась...
Кое-что во введении было написано о том, что видел Еремей в Нюркином Лугу. Уж не знаю, случайно ли, но жил он во дворе Дмитрия, отца Дарёны, когда тот был ещё подростком. Козел сказал ему о бабе Нюре, которая тогда была совсем ещё даже и не бабой, а просто Нюрой. Та дала мешочек с семенами и карту. Козёл увязался следом и до самых Зеленых холмов сопровождал гостя, не переставая вещать о своих снах. А, поскольку кроме Еремея, козлиный язык никто не понимал, то и не узнал бы об этом никто...
— «Хотите верьте, хотите — нет, а пишу я эти сказки со слов старого козла...» — заканчивалось введение.
Я начала с самой первой. Читала и узнавала каждое слово. Точь-в-точь об этом рассказывал и мой знакомый болтливый козёл. Чёрный лесник, мельник, кузнец, разбойник... Рука дрогнула, когда прочла в заглавии следующего рассказа слово «охотник», напечатанное жирным шрифтом. Провела пальцами по вдавленным буквам. Стиснула челюсти и дочитала до конца и эту часть. Больно...
— «Чёрный колдун», — прохрипела название последней сказки.
С замиранием сердца ловила строчки, шевеля губами:
— «Зло пришло в Долину, пылью чёрной поля и дороги осыпало, людей сгубило»... «Свирепая чёрная стая, не то люди, не то волки, пощады и жалости не знающие»... «Ключ волшебный ищет»...
Каждое слово, каждая строчка описывали то, что происходило на моих глазах. Даже Градияр был описан в точности. Люди с их болезнями и истощением. Сказано было и о свитке, и о подсказках. Все это вновь отзывалось болью, а я уже не сомневалась, что дед у Бояна был не простым козлом. Когда дошла до последнего абзаца, внутри зарождалась надежда.
— «Зло чёрное огнём будет выжжено и по ветру развеяно»... Вот же! Все элементарно! На поверхности! А мы не догадались! Ну, Боян... Ну, и дед у тебя!
Отложила в сторону книгу, и принялась чётче обдумывать план действий. Три дня до того, как машинка, а с ней и возможность вернуться, будут у меня. А сделать предстоит немало.
Краем глаза заметила отогнутый уголок форзаца. Развернула...
— «Путь в Долину через печатную машинку»...
То, о чем я уже частично знала, было написано карандашом на форзаце еле различимыми штрихами в виде понятной инструкции.
— «Набрать своё имя, последнюю букву которого, во избежание случайного переноса, следует нажать пять раз подряд»... А вот и ответ, — я закрыла книгу, не сумев сдержать улыбку.
На следующий же день подала руководству заявление об увольнении. Неизвестно, чем обернется это моё путешествие, но концы лучше обрубить. Неожиданным поворотом для меня стала необходимость отработать две недели. И, казалось бы, можно свинтить, никому ничего не сказав, но подставлять при этом ни в чем не повинных коллег...
— Вообще не вопрос, — выдала вдруг Юлька. — Ты меня столько раз выручала, что уж на пару недель отработок точно накопилось.