4 руб. 40 коп. Нервы есть не только у клиента
Вернувшись в комнату освежённым и повеселевшим, он аккуратненько улёгся в постель и собрался уже закрыть глаза, как вдруг наткнулся взглядом на слабый протяжный взблеск – глаза жены были открыты.
– Ты чего, Свет? – шёпотом спросил Табунов. – Разбудил? Спи, спи, давай.
Светлана, не шевелясь и ничего не отвечая, продолжала смотреть. Затем, протянув руку и погладив его влажные волосы, спросила:
– Что-то случилось, Вить?
– Ну, здрасьте, – буркнул он. – Что ещё может случиться? Не выдумывай давай. Спи.
– Говорить не хочешь… А я чувствую. Чувствую. Да и вижу, ты не такой какой-то. Странный. Грубый стал. Что ты Вить? Не спишь вот… Маешься… Что? Что ты?
Табунов почувствовал, как вспучивается в нём раздражение, и, зная, что ещё немного, и оно может стать сильнее его, сделал над собой усилие, обнял жену, легонько потрепал за горячее ухо, сказал быстро, натужно-мягко:
– Так, Светик, ерунда. На работе, с проектом не ладится. Ты же знаешь мою работу. Не то, так это. А ты спи. Он-то… Его-то, небось, ты тоже разбудила. Давай-давай, не ерунди. Спи. Если хочешь, завтра всё расскажу, сама поймёшь, что пустяки.
Светлана потёрла ладонью глаза, и блеск их потух. Хлюпнув носом, она обеими руками бережно взялась за живот, поворочалась, устраиваясь ловчее, прижалась носом к щеке мужа и затихла.
Кто первый заснул – он или она – Табунов уже не помнил. Хотя спал Табунов мало и неспокойно, разбитости поутру он не ощутил. Лишь засела внутри какая-то взведённость, отчего движения его были суетливы, произносимые слова смяты, а взгляд непрестанно косил и прятался.
«Нет, так не пойдет, – зло подумал он о своем состоянии, – спокойнее, спокойнее надо»…
За бритьём он сумел взять себя в руки и к завтраку вышел уже как обычно – собранный, уверенный и даже с легкой смешинкой в глазах.
Завтракали втроём – Светлану в такую рань не поднимали. Отец по своему обычаю со сна пребывал в хмурости и молчании. Ел быстро и, по-видимому, совершенно не вдумываясь, что в его тарелке и чашке. Мать, как всегда, слегка ворчала и, как всегда, торопилась, но на сына поглядывала чаще, чем следовало бы в утренней спешке. Он это чувствовал и становился ещё собраннее, ещё увереннее.
– Вить, ты после работы сразу… домой? – спросила мать, глядя в тарелку.
– Сразу, мам. А что?
– Да нет, я просто… Ты что-то задерживаться последнее время стал.
– Работа, – спокойно пояснил он. – У меня ведь ненормированный рабочий день.
– Да-да, конечно… А…
– Что?