– Нет‑нет, – поправилась я. – Я не понимаю, я просто не понимаю, как вышло так, что вся ваша… страна? Народ? Стал подчиняться порядкам этого неназываемого.

Питер промолчал, и за него быстро вступился Джек, который в кои‑то веки, кажется, испытывал стыд и все то, что должен испытывать нормальный подросток, попавший в такую передрягу, в которую угодили мы с ним на пару, решив, что весело будет немного помучить Питера. Намучились. Обхохочешься.

– Сударыня, это нормально. Королевство, которое выигрывает войну, устанавливает свои порядки. Мы проиграли Королевству неназываемого.

– Нет, – сказала я, решив, со своей стороны, выяснить все от начала и до конца. – Это ненормально. У нас проигравшая сторона может взять язык и что угодно от выигравшей, она будет ей подчиняться, но это невозможно, чтобы сегодня у нас рождались обычные дети, а завтра – с собачьими головами.

– И если бы только с собачьими, – буркнул Питер, а я поняла, что снова говорю не о том.

У меня был редкий талант: если я уж поднимала неловкую тему, то отвязаться от нее оказывалось практически невозможно. Во всяком случае, до нынешних пор я не знала, как это сделать.

– Изнанка, ты забыла уже, – проговорил Питер, все еще не глядя ни на меня, ни на Джека. – Я думаю, это нормальное течение вещей. Если у вас царит порядок, стремящийся к хаосу, то у нас царит хаос, стремящийся к порядку.

Джек издал шипящий звук.

– Я не называл его по имени, я употребил обычные слова. Не волнуйся, это твоя прерогатива.

– Вот как? Мы своим порядком уничтожаем вашу Изнанку? – спросила я.

– Мы живем в равновесии, и это все, что я думаю по этому поводу, – произнес Питер. – Честное‑пречестное слово. Я не могу винить солнце в том, что оно встает. Мы привыкли к другому. Но так и у вас порядок установился не так давно, насколько я понимаю.

Я хотела заспорить, потом стала вспоминать историю Средних веков, потом залезла еще поглубже и осознала, что Питер прав, а дурака валяю тут я.

– Да, это так.

– Тогда, – проговорил Питер. – мне тоже не вполне понятно, как в огромном мире может действовать порядок, лишь силами некоторых стремящийся к хаосу.

– Это неправда, – отозвалась я. – К хаосу стремится много людей.

– И их называют хаоситы? – спросил Джек, опять не вовремя влезая в разговор.

– Нет, это не специально обученные люди, которые привносят хаос в обыденное. У нас все движется к тому, чтобы распасться и уйти в никуда. Просто некоторые люди зачем‑то этому помогают.

– Как в случае с твоей подругой, сударыня Маргот, верно? – спросил Питер без злости, но с горечью.

– В‑верно. Как в случае с ней.

– Я думаю, что ты поступила правильно, пришла сюда. Я понимаю, что это был не самый простой выбор в твоей жизни. Мы постараемся ее найти. А теперь, может быть, мы поведаем нашему другу и помощнику Джеку о твоих снах – или не будем?