Учинни не выдержала и свесилась с кровати. Ее тошнило, тело ломало судорогами. Навсегда — это не укладывалось в сознании. Должен же быть какой-то выход, должен… Злая детская сказка должна уйти…

Холодная ладонь постучала по спине, чтобы девушку вырвало. А потом потянуло на кровать и устроило на ней.

— Станешь ласковой ко мне, я перестану тебя мучить, — посоветовал голос. — Или сделаю твои пытки слаще любого меда. Сопротивление ни к чему… Оно не идет тебе нисколько, — прохлада стерла пот с лица и собрала последнюю дань крови.

Девушка устало и равнодушно молчала, не делая ни малейшей попытки увернуться. Слова лились шумом дождя и казались бредом. Сладкие пытки… Это все равно боль. Боль — она и есть боль.

Анна прикрыла глаза, надеясь, что ночной гость на сегодня ее оставит в покое. Страх так и не вернулся, а в ушах стоял тренькающий звук давно зарытой на кладбище золотой шкатулки.

— Сон лечит быстрее от ран. Засыпай и помни, что я против брака тебя и Верона. Если ты ускоришь его, то я совершу очередное преступление. Кажется, так вы называете преднамеренную смерть, — ласково сообщил голос. — А теперь отдыхай.

Девушка сжала пальцы, ожидая желанного одиночества. Нужно что-то придумать, но что?.. Мысли текли вялой рекой, и Анна решила подумать обо всем завтра. Тело все саднило и болело, будто ее хорошенько, от души выпороли. Она думала, что не сможет заснуть, но стоило укрыться одеялом, как провалилась в черную яму, в которой вокруг валялись вздувшиеся, дурнопахнущие трупы, а царапающий голос все повторял и повторял: «Кажется, так вы называете преднамеренную смерть»…

Разбудило же Учинни яркое солнце, светившее через не слишком чистое стекло, заляпанное птичьим пометом. Сколько не отмывай такую гадость, она снова появляется из-за гнездовий голубей, расположившихся под крышей. В коридоре весело распевал Верон, и в комнатку тянуло свежими булками и горячим шоколадом.

Анна с трудом разлепила глаза. Сон не отпускал, терзая когтями ворона, и девушка все никак не могла вернуться в нормальный мир — тот, другой не желал отпускать. Когда же сознание окончательно вернулось, вместе с ним пришло удивление. Тело не болело, на нем не обнаружилось никаких ран, пара пустяковых царапин и все. Комната также была чистая. Но ведь Анна точно помнила, как ее тошнило! Или это тоже был сон?..

Но слова Короля о Вероне накрепко засели в голове.

Вызвонив слугу и приведя с его помощью себя в порядок, Анна появилась к завтраку — как всегда элегантно одетой, но бледной и с синяками под глазами.

— Ты плохо спала? — юноша сразу заметил, как бледна невеста, и обеспокоился ее здоровьем. — Или простыла? — пересев поближе, молодой человек потрогал лоб, на мгновение пропустил пряди через пальцы.

Он и сам никак сегодня ночью не мог заснуть, крутился на кровати и думал о поцелуях, которые подарила любимая, переживал, что вдруг Учинни разлюбит его или уедет далеко-далеко и никогда не вернется.

Анна неловко улыбнулась:

— Нет, что ты, все в порядке. Знаешь, новое место, мысли… Просто долго не могла заснуть. Прогуляемся после праздника? — в голосе девушки не чувствовалось энтузиазма, но лучше уж походить по округе, чем сидеть в доме. Ей везде теперь чудился аромат тлена.

— Да, на улице солнце. Мы можем поехать в деревню или спуститься к реке. Старый дом навевает тоску. Ты к такому не привыкла, — Верон спешно допивал чашечку шоколада и отщипывал кусочки от булочки, поглядывая на задумчивую Учинни, потом поднялся, пересел на подлокотник и обнял, зарываясь носом в волосы на макушке. Никто все равно не увидит его чувств.

Анна не выдержала и обхватила юношу, прижимая к себе почти неистово. Сон или нет? Приходил Король или нет? Как узнать? Но нарастающая боль возможной разлуки заставляла болеть грудь. Или сердце.

— Я всегда буду с тобой и никогда не оставлю, я… тебя люблю, — тихо-тихо признался Верон, судорожно вздыхая. — Если ты не хочешь тут оставаться, мы найдем другой дом.

Но Анна лишь крепче обнял юношу. Если приходил Король, то другой дом не спасет. Но как проверить? В голове вертелась безумная мысль.

— Верон, — девушка подняла потемневший взгляд. — Ты рассказывал про катакомбы. Они далеко?