Однако через 2 дня стоянки были получены вполне достоверные сведения, что у Гуляма нет достаточной силы для восстания. Стало ясно, что он не решится на восстание, а попробует отказаться от всякого участия в этом деле. Тем не менее удобный случай ликвидировать одну из опаснейших шаек был упущен по вине командира 2-го эскадрона и особенно – его помощника.

После неудачного дела 29 апреля бандитизм усилился еще больше, басмачи обнаглели и, уверенные в своей безнаказанности, буквально не давали житья населению.

К началу мая командованию стало ясно, что возможность вооруженного восстания туркменских племен почти исключена, что обстановка нами в значительной степени переоценивалась. Работа аулсоветов и кишлачных ячеек КПТ уже начала давать первые ощутительные результаты.

Поэтому решено было начать операцию против Таганкура – правой руки Гуляма, а если Гулям выступит ему на помощь, то и против него. Разработка плана операции была произведена штабом 83-го кавалерийского полка, где находился и командир бригады. Саперный полуэскадрон и взвод батареи были переброшены в Ильялы, другой взвод батареи – в Тахта.

10 мая на колодце Палта-Чикли (90 км юго-западнее Ильялы) был ограблен большой текинский караван, взято несколько тонн чая, 200 верблюдов и масса скота; шайкой командовал брат Таганкура – Байрам-Юзбаши, а большая часть награбленного была отправлена в крепость Гуляма.

Таганкур, очевидно совершенно уверенный в своей безопасности, жил совершенно открыто в своей крепости в кишлаке Беш-Кыр в 40 км юго-западнее Ташауза, при нем было до 50–60 джигитов; там его и решено было захватить на рассвете 20 мая.

Всего было назначено 4 колонны, которые к 2 часам 20 мая должны были подойти на расстояние 1 км к кишлаку и, окружив его, уничтожить шайку.

Операция осложнялась тем, что район был совершенно незнаком нашему начсоставу, а положиться полностью на проводников было рискованно.

В 22 часа 19 мая из Ильялы на Беш-Кыр выступили – правая колонна в составе штаба 83-го кавалерийского полка и саперного полуэскадрона и средняя колонна «А» – из 1-го эскадрона с 2 горными орудиями; вначале шли все вместе, аллюр-шаг, строй-колонна рядами, охранение – головной дозор в отделение на ¾ км и боковые парные дозоры на 100–150 м, орудия в хвосте колонны.

Движение сильно тормозили орудия из-за размокшей от дождя дороги, но по выходе за пределы оазиса артиллерийский взвод больше не отставал от эскадронов, несмотря на то, что пошли переменным аллюром.

Около 24 часов вышли к развалинам громадной старинной крепости Змукшир-Кала, в 1 км от которой в одноименном кишлаке живет Тюре-Сердар, свернули вправо в пески и разделились поколонно; в 1 час 20 мая наша (правая) колонна заняла назначенное приказом исходное положение в 1 км западнее Беш-Кыр.

Одновременно с нами из Ташауза выступили под командой командира эскадрона 3 т. Дьяконова и пулеметные эскадроны 83-го кавалерийского полка, составившие среднюю колонну «Б», при которой следовал и командир бригады. Проводником был молодой вождь из племени «Окуз» – Кака-Бахши, который, обходя все населенные пункты, великолепно вел колонну.

В 23 часа из Тахта выступила левая колонна – 2-й эскадрон 83-го кавалерийского полка с горным артиллерийским взводом, который должен был замкнуть кольцо с юга; колонну вел комиссар полка т. Гришкилис.

Средняя колонна «А» пересекла дорогу из Мая-Батан в Беш-Кыр, не будучи замеченной ни таганкуровскими, ни гулямскими джигитами, и целиной, на руках перетаскивая орудия через массу сухих арыков, подходила к Беш-Кыр с севера; проводнику было приказано остановиться не доходя 2 км до кишлака.

Выйдя из-за высокого бархана, колонна неожиданно очутилась перед кибиткой (надо заметить, что Беш-Кыр крайне разбросан); а между тем до 1 часу ночи (20 мая) было еще далеко.

Не успел эскадрон осадить назад, как по нему был открыт огонь. Не раздумывая ни минуты, видя, что Таганкур все равно будет предупрежден начавшейся стрельбой, командир эскадрона т. Зорников бросился с эскадроном в конном строю в атаку и, потеряв 1 лошадь убитой, сбил и порубил басмаческую заставу и, захватив 11 лошадей и 10 винтовок, ворвался в кишлак, вылавливая и уничтожая прячущихся басмачей.

Средняя колонна «Б» в это время находилась всего в 2–3 км и немедленно двинулась на выстрелы. Левая колонна была еще далеко, так как до назначенного приказом времени было больше часа.

При первых же выстрелах с севера Таганкур снялся с места и, пользуясь не занятым еще промежутком между правой и левой колоннами, ускакал со своей бандой на юго-восток; в кишлаке был произведен поголовный обыск и изъято много награбленного имущества и оружия, убито более 25 бандитов. Батарея встала на открытую позицию и несколькими очередями снесла кибитку Таганкура и его брата[12], а юрты со всем имуществом были сожжены.

На ночь полк расположился в кишлаке, выставив отдельные полевые караулы; позиция Гулям-али-хана была неясной, крепость же его находилась всего в 5 км от Беш-Кыр. Однако уже к вечеру его джигит привез от него поздравление с победой и приглашение на обед: стало ясно, что он не в силах поднять племя на восстание, и было решено ликвидировать и его.

21 мая командир бригады и представители местного ревкома и комитета партии, прибыв в Мая-Батан, потребовали от Гуляма немедленной выдачи награбленного; он отрицал свое участие в грабежах, и делегаты уехали, ничего не добившись.