– Ты… ты думаешь, он мертв?

Я опустился рядом с Хазаром, поднес указательный палец к его носу и сразу почувствовал тепло его дыхания.

– Нет, живой. Но без сознания.

– Да, Моррис бы мной гордился.

– Я вами горжусь.

Рация на поясе у Хазара резко затрещала, и мы, не сговариваясь, на нее посмотрели.

Пшшш!

– Хазар? – прошипел голос Морриса. – Хазар? Что происходит? Хазар? Хазар? Да чтоб тебя.

Рация замолкла.

– Он слышал выстрелы, – сказал я. – И понял: что-то пошло не так.

Самолет снова заскрипел и покачнулся. Тут у президента расширились глаза, и он, спотыкаясь, шагнул к противоположной стене. Оперевшись на нее, он стал разгребать завалы вещей, раскидывая в стороны подушки и одеяла.

– Что вы делаете?

– Пистолет, – пробормотал президент. – Надо найти его.

– Забудьте о пистолете, – остановил я его. – С ним надо что-то делать. Связать его или еще что. А то он очнется в любую секунду.

– А что с Моррисом?

– Предоставьте его мне. – Я достал стрелу из колчана. – Я открываю на него охоту.

– Что ты, Оскари! Он слишком опасен.

Мне показалось, что я заметил сомнение в глазах президента. И это после всего, что мы пережили! Меня захлестнули обида и разочарование. А с ними и все те чувства, что сковывали меня вчера на платформе, и лица односельчан, ждущих, что я не справлюсь с луком.

– И почему никто не верит, что у меня все получится?

– Это не так. Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.