– Как так?

Я сглотнул и почувствовал, что меня снова охватывает злость.

– Вчера вы могли так сказать, но сегодня у меня день рождения.

Я завел руку за спину и вынул из колчана последнюю стрелу.

Моррис смотрел на меня, все так же ухмыляясь:

– Ну и что? Мне-то какое дело?

Я вложил стрелу и поднял лук.

– Сегодня из малыша я превратился во взрослого мужчину.

– Ты серьезно? – покачал головой Моррис. – Лук и стрелы против кевлара? Господи, да ты ведь и не знаешь, наверное, что это. – Он похлопал левой рукой по груди. – Бро-не-жи-лет. Дурачок!

Я принялся натягивать тетиву.

– Как хорошо, что с этого дня ты – мужчина. – Моррис поднял пистолет. – Это значит, мне не придется убивать ре…

Улыбку с его лица как ветром сдуло. Глаза расширились, а щеки побледнели.

– Ре… – Его тело содрогнулась, как от удара.

– Ре… – Он прижал руку к груди и издал странный гортанный звук.

– Ре… Ребенка.

Моррис опустился на колени, раскачиваясь из стороны в сторону, и весь напрягся, будто от удара электрошоком. Его занесло влево, он выронил пистолет и сполз по стене на пол.

Я так и стоял перед ним, с луком в руках, когда к нам подлетел президент, скользя по мокрому коридору.

Он врезался в меня, и стрела выскользнула из рук, отлетела в сторону и затерялась в груде поломанных вещей.

– Оскари, ты цел? – Президент встал рядом и мягко отвел мою руку с зажатым луком.

– Поверить не могу, какой ты смелый! Положил на лопатки Морриса, бойца президентской охраны. В нее набирают лучших солдат, а он был лучшим из лучших.