Вот эти пытки: 1) конский волос вводится в мочевой канал истязуемого, 2) вырываются ногти на руках и ногах, 3) делается до 300 ударов через каждые 10 минут и 4) в жестяную банку с отверстием с одной стороны, садят крысу: опрокидывают эту банку на голый живот жертвы, а сверху накаливают. Крыса, ища спасения, кидается на живот и рвет его зубами и лапами.

Понятными поэтому будут слова упоминавшегося Г. Лаврова, что сидел бы он под арестом «совсем ничего», если бы не душу раздирающие крики пытаемых монгол в соседней комнате.

Подобная система управления страною могла лишь сеять в населении семена ненависти и озлобления против тех, кто ее практиковал.

Ввиду этого не было ничего удивительного в том, что некоторые русские, пробиравшиеся из степей Монголии в Ургу после боев, рассказывали, что там идет сильное брожение, монголы лихорадочно готовятся для нового нападения, всячески помогают отошедшему отряду Унгерна, безвозмездно доставляя продовольствие, фураж и лошадей.

Внутри страны монголы ответили на китайские жестокости сплошным уничтожением земледельцев, колонистов китайцев, их хозяйств и имущества.

В середине ноября в Ургу из Кяхты приехало несколько русских, занимавших там некоторое общественное положение. Прибыли они в Ургу потому, что Кяхта была занята красными.

Из рассказов этих лиц выяснилось, что Кяхта была занята красными без единого выстрела, так как китайский гарнизон стал очень малочисленным.

Случилось это 13 ноября утром, когда многие жители Кяхты еще находились в постелях. Отсюда многим и пришлось попасть прямо в тюрьму в Троицкосавске.

По-видимому, у красных все уже было намечено заранее, и план действий точно определен. Все важные пункты были быстро заняты заставами, которые заградили все входы в ворота китайского города Маймачена, в видах пресечения возможности скрыться через них беглецам из Кяхты. Пулеметная же команда красных прошла через Маймачен на базар и оттуда вернулась другой улицею. В Кяхте, месте скопления эмигрантов, красными учинен был настоящий разгром.

Надо заметить, что слобода Кяхта почти не видала большевиков за все время революции. В слободе население было зажиточное, и красные в Троицкосавске давно имели сильное желание «наказать» черносотенную Кяхту.

И действительно, «поработали они здесь вовсю, не стесняясь грабежом. Арестованы же были почти все кяхтинские коренные жители, не говоря уже о многочисленных эмигрантах.

Достойно внимания, что даже женщины не избежали ареста, хотя за ними, даже по «распространительному» большевистскому толкованию, никакой вины не числилось, кроме единственной, что данное лицо проживало в Кяхте.

Взятием Кяхты руководил Барсук, известный по перевороту в Иркутске, где он заявил себя необычайной свирепостью, а также тем, что лично «раздевал» адмирала Колчака.

По соглашению с маймаченскими китайскими властями, разъезды красных вместе с китайцами проникли в Монголию до реки Иро (90 верст от границы), где побывали на заимках русских колонистов, разграбили совместно их и заарестовали несколько человек казаков, бежавших из Забайкалья.

В Урге в связи с этим большевистскими агентами распространялись слухи о состоявшемся соглашении между красными и китайцами, в результате которого в Богдо-Хурэ якобы приезжает большевистский консул Макстенек и 300 человек его конвоя.

Из арестованных в Кяхте офицеров-эмигрантов 14 человек было расстреляно немедленно, другие же отправлены через Верхнеудинск, кто в Иркутск, кто в Читу.

Таким образом пограничные китайские власти руками красных избавили себя от опасного, по их мнению, элемента русских беженцев, значительный процент которых составился из «дезертировавших» солдат и офицеров «буферной армии».

Окрыленные столь неожиданным успехом и сообразив затруднительное положение в Монголии китайцев, красные сделали официальное предложение последним о совместных действиях против восставших монголов. В то время такое предложение китайские власти сочли для себя не подходящим, по-видимому, так как оно не дало результатов. Но, независимо от этого, сам по себе факт предложения красных не может терять своего пикантного значения.

Красные, патентованные защитники и освободители порабощенных маленьких народностей, – рвутся в бой, чтобы оказать китайцам поддержку в деле подавления восстания монголов за самостоятельность и независимость, за их национальное будущее.

Однако значение предложения красных о помощи не исчерпывается указанным обстоятельством; оно носило более глубокий и широкий характер по своим конечным неизбежным последствиям, в случае если бы намерения красных были реализованы.