— Уже двадцать четыре стукнуло, а папе тридцать, — поведал Роб.

Я всплеснула руками:

— Так они у тебя молодые совсем! Мне казалось, что твои родители старше, потому что должны были накопить достаточно знаний и опыта, чтобы создать… тебя.

— Мой отец — талантливый программист, а у мамы сильный дар психомага. Именно она сделала меня таким «живым», а иначе я не сильно бы отличался от многочисленных бесчувственных железяк. Хотя следует отметить, что дейрит, работающий, как вместилище души, купил папа, потратив на это большие деньги. А вот своим внешним видом и интеллектом я обязан корпорации Робокорп — родители закупали там комплектующие.

— И ты у них такой один? — не удержалась от вопроса.

Роберт склонил голову и с интересом посмотрел на меня.

— Какой «такой»? — спросил он, чуть заметно улыбнувшись.

Я немного смутилась, но все же ответила:

— Умный, внимательный, понимающий, терпеливый, заботливый. Продолжать?

— Так красиво рассказываешь, что я слушал бы и слушал, — робот мечтательно поднял глаза к потолку.

— И все—таки. Ты один такой или у тебя… э—э—э… братья—сестры есть? — не забыла про вопрос я.

Роберт демонстративно «вздохнул», а потом ответил:

— Жужик есть. Но он комар—переросток, умеющий только бзыкать. Забавный малый, только иногда от его жужжания хочется слуховые датчики отключить.

— Не знаю, как слуховые датчики, а вот нашу детвору уже пора «отключать». Все уже поели, теперь можно и поспать.

— Да, мэм! Так точно, мэм! — выкрикнул Роберт, вытянувшись в струнку и по—военному отдав мне честь. — Разрешите исполнять?

— Разрешаю, — скомандовала я и улыбнулась.

В дни, когда с нашей группой детей работал подменный воспитатель, мы с Робертом отправлялись в музыкальный зал и репетировали танец Деда Мороза и Снегурочки. На одной из таких репетиций, когда мы замерли в финальном па, стоя боком друг к другу и держась за руки, музыка не закончилась, а резко сменилась на одну из моих любимых песен с приятным женским вокалом.

— Потанцуем? — спросил Роберт, развернув меня к себе и положив руку мне на талию.

Я не успела и ойкнуть, как он, не дожидаясь ответа, закружил меня в совсем другом танце — легком, воздушном, романтичном. Робот двигался очень уверенно и плавно, что наводило на мысли о том, что эта ситуация вовсе не спонтанна и, значит, была тщательно спланирована и подготовлена специально для меня.

Я посмотрела в искусственные глаза Роберта в попытке что—либо понять, как вдруг растворилась в его полимерных радужках неопределенного цвета. Умом я понимала, что это, вероятно, иллюзия, но мне казалось, что я чувствую исходящие от робота тепло и нежность, которые застыли невысказанными фразами где—то вокруг нас. Любимая песня превращала все ощущения в нечто волшебное, щекочущее под ребрами и вызывающее внутренний трепет.