Путь занял не более двадцати минут. Подходя к красивому ажурному забору, бард заметил одинокую фигуру, стоявшую рядом с открытой калиткой. С первого взгляда он узнал Руда де Йонга.

— А вот и ты, — подняв голову, произнес констебль. — Нужно поговорить.

Юноша сразу понял, что его друга что-то тревожит. Обычно решительный голос констебля прозвучал как-то неуверенно или даже смущенно, а пронзительный взгляд так и не посмел подняться до глаз барда.

— Я слушаю, — тихо ответил Ян.

— Пойдем, пройдемся немного.

Они отошли от особняка заместителя мэра и медленным шагом направились в сторону центральной площади.

— Что ты хотел сказать, Руд, — первым нарушил молчание бард.

Констебль не сразу ответил. Он остановился и через силу взглянул в лицо барда. Тут же отвел глаза.

— Скажи… — еле слышно проговорил Руд. — Ты любишь Розамунду?

Юноша замер с открытым ртом и не сразу нашел что ответить. Однако спустя несколько секунд все же произнес:

— Не важно, если ее любишь ты.

Взгляд констебля мгновенно ожил. Неловко улыбаясь, он посмотрел в глаза другу:

— Ты знаешь, да?

— Знаю.

Руд смутился еще сильнее.

— Пойми, я не хотел… Каждый раз я видел, как ты смотришь на нее… Я никогда не мешал. Всегда ждал в сторонке… Я подходил к ней, когда тебя рядом не было… Я не…

— Успокойся, Руд, — твердо произнес Ян. — Все хорошо. Просто ответить мне — ты действительно полюбил ее?

— Больше жизни, — прошептал де Йонг.

— Вот и славно, — кивнул Ян. — Тогда возьми Розамунду и немедленно покинь город, — бард развернулся, направившись обратно к дому Флориса.

— Постой, — догнал его Руд. — Что ты такое говоришь? Я останусь и буду защищать Эйкдам!