Катя старательно увеличила изображение, пытаясь понять, что это такое. Взгляд нашел валун, осмотрел – на нем было пусто.
– И решили пойти на болота? Без помощи местных? А что было бы, если бы эту нечисть встретили?
Щек оказался за спиной незаметно и совершенно не слышно. Пальцы на камере дрогнули, и Смоль снова едва ее не выронила. Сглотнула вязкую слюну с проклятым привкусом тины и попыталась выдавить из себя смех. Вышло жалко.
– Не выдумывай, ты тоже веришь в эти сказки? Колдовство еще ладно, может быть, но нечисть? Хорошо. Увидь я что-то эдакое, предпочла бы бежать. Погоди, с чего ты взял, что я не местная?
– Ты бы со мной так не говорила. Меня слишком хорошо там знают. – В его голосе Катя услышала неприкрытое самодовольство. Слишком знакомое в исполнении Бестужева. Она понимающе закивала.
– Что, к девчонкам через болота бегал?
Сзади послышался короткий смешок. Неожиданно его голос переменился – вновь стал холодным и задумчивым. Таким голосом мужчина приказывал ей успокоиться, отрезвлял. А Смоль почти поняла, что за смазанное пятно на камне, почти разобралась…
– Тебе пора, Катя, твои проводники волнуются, поторопись.
– Да ладно, они наверняка копаются около кургана, я скоро их догоню. А как ты пойдешь без… – Оборачиваясь, она удивленно подняла брови, осмотрелась по сторонам. Поляна была пуста. Закончила предложение Катя уже в полном одиночестве. – Без свитера.
Когда совсем рядом послышались испуганные окрики, она откликнулась. Задумчиво повесила камеру к себе на шею. Смоль поняла, что пригрелось на валуне. На сером камне свернулась широкими кольцами крупная змея. Шурша кустами и ругаясь, на поляну выкатились Одоевский и Елизаров. Увидев состояние подруги, Славик громко выругался. Быстро обошел груду мокрой одежды, швырнув свой рюкзак ошарашенному Павлу, и подставил подруге свою спину.
– Почки отморозишь. Давай, запрыгивай.
Глава 8
Монотонный сбор сон-травы вводил ее в бессознательное состояние – нагнуться, сорвать, сложить. Действие, поставленное на автомат умело манипулирующей старухой. В последние дни Софья невероятно оживилась – присутствие студентов в деревне позволило ей бессовестно обещать самые невероятные легенды и рассказы. Но за труд.
Один вид нежных фиолетовых цветков на толстой низкой ножке вызывал у Смоль дрему. Работала она прилежно – сорвать, сложить в букет, перевязать алой лентой и в корзину. Потому что таков был их уговор.
Старуха долго хромала к широкой поляне посреди леса, делала частые остановки и старательно терла натруженную, согнутую временем спину. Пока они не вышли к настоящему лугу, усыпанному цветущим прострелом. Катя опустила огромные корзины и разогнулась, принимая у бабки скрученный моток грязных алых лент.
«Ты, девка, дорогу обратно найдешь? Ну и хорошо. Корзины аккуратно при, не растеряй по дороге. Я вас, молодежь, знаю. Да смотри, чтоб сон-трава лепесток к лепестку лежала, не филонь. Я слово свое сдержу, до моровой избушки дорогу покажу, она как раз недалеко, за пригорком».
Старушка какое-то время постояла рядом, внимательно глядя на ее работу. А когда убедилась, что Смоль работала как положено, удовлетворенно причмокнула сморщенными тонкими губами и захромала в обратный путь.
Катя осталась одна, опустилась на поджатые ноги на землю. Скоро наступят майские дни, и, будто готовясь к ним, холодная дождливая погода переменилась – защебетали на каждой ветке птицы, ожили юркие и мерзкие насекомые, первые сумасшедшие бабочки расправили крылья. Некоторые порхали и сейчас, присаживались на нежные лепестки цветов и вновь взлетали, кружились в танце.
А она исправно рвала и вязала, складывала в лукошко, прикрывала небесно-голубой тряпицей. Мысли были далеко.
В тот день их возвращение с болот было героическим и изрядно затянувшимся. Холод кусал пальцы ног даже через теплые носки, перерывы становились все длиннее, а юмор Елизарова мрачнее. Когда он первый раз покачнулся, ругаясь через плотно стиснутые зубы, Смоль не выдержала – со спором и боем, но слезла со спины, пошла сзади. Ноги подгибались, ступали на что-то острое и колкое, носки отсырели сразу, а сумрак опускался на болото. Подгонял, заставлял делать ошибки, ребята падали на колени.