Я нашел скважину стартера: ключ тоже был на месте. Повернул, отчаянно моля его сработать. Мотор стал оглушительно прокашливаться, кашель затянулся, казалось, обрекая нас на тщетные попытки завестись. Но всё же он завелся!
— Юлька, ты умница! — воскликнул я.
— А ты думал?! — рассмеялась она. Мы ударили по рукам.
Осталось только научиться управляться с автобусом… — пробормотал я.
— Детей не задави, — предупредила она.
— Да знаю…
Я постарался как можно аккуратнее сдвинуть автобус с места. Сначала всё равно получился рывок. К счастью, дети облепили нас сбоку, не спереди, и я, кажется, никого не сбил. Но тут же понял, что не смогу объехать “японку” — отчасти из-за детей, отчасти из-за того, что не смогу управиться с этой многотонной махиной. Попытался вывернуть руль, насколько возможно, но всё же уткнулся передом в легковушку. Плевать, подумал я, и продолжил газовать. Заскрежетал металл, я почувствовал, как автобус усилием сдвигает легковушку с места. За лобовым стеклом по заднему окну “японки” рассыпалась паутина трещин.
— Давай! — прорычал я, давя на газ.
Смяв зад легковушки и наполовину развернув ее, мы всё-таки вырулили на дорогу. Насколько было видно в зеркала, мы никого при этом не задавили. Я стал уводить автобус от детей, они быстро отстали, затих их клекочущий гвалт, под колеса побежала трасса.
— Серега, мы прорвались!!! — Юля повисла на моей шее. Я еле удержал руль, потом отважился оторвать от него одну из рук и, насколько мог, неловко обнял ее в ответ. Ее щека прижималась к моей, волосы упали мне на лицо, щекотали, закрывали обзор. Я осторожно отстранил ее, боясь потерять управление и завалить автобус в кювет.
— Всё-всё, поняла, — смеялась она, — нет, ну мы с тобой всё-таки крутые! Мы смогли, ты представляешь?! Мы вырвались из этого проклятого города, мы ушли от этих тварей, мы выжили! …И мы сможем теперь передать лекарство!
Она стащила с меня рюкзак, раскрыла его и проверила замотанный в тряпки ценный груз: всё было в порядке. Выдохнула и повалилась без сил в сиденье кондуктора, прижимая к себе рюкзак. Смотрела, как убегает под автобус дорога и мелькают бетонные заборы заводов. Я старался вести автобус прямо, гордился тем, как у меня это получается, и всё не мог протрезветь от прикосновения ее щеки…
16
Пока мы ехали, облачность рассеялась и стало солнечно, что еще больше подняло нам настроение. Дорога к военчасти ответвлялась от трассы в пяти километрах от края города и бежала еще пару километров по степи. Территория части была обнесена бетонным забором, на дорогу выходили большие железные ворота, которые, разумеется, были закрыты. В сложившейся ситуации военные, наверняка, держали оборону, причем не только от зараженных. И опасность поймать в лобовое стекло снаряд из гранатомета заставила нас остановить автобус на некотором отдалении от ворот, метрах в трестах. Мы оба вышли через водительскую дверь, чтобы оставить пассажирские закрытыми. Мало ли что, вдруг придется опять укрыться в автобусе. Юля с улыбкой похлопала теплый бок автобуса:
— Спасибо, не подвел!
Мы встретились глазами, я улыбнулся и сказал:
— Ты была права. Из тебя вышел отличный напарник, лучше любого солдата. Я рад, что взял тебя с собой.
— Это я тебя взяла, — Юля показала язык и рассмеялась, засунув руки в карманы джинсов. Я рассмеялся вместе с ней.
— Ну что? — сказал я, глянув в сторону части, — Пойдем?
— Подожди… — она вдруг шагнула ко мне, оказавшись совсем рядом, положила ладонь на мою щеку и заглянула снизу в глаза. Я замер от неожиданности. В ее глазах плескалось солнце…