Книги
Животные в войнах древнего мира
Как видим, в полевых армиях Набатейского царства присутствуют лишь два вида войск – пехота и конница или только конница, когда нужна была большая мобильность передвижения. Верблюды не упоминаются, хотя кажется, что в случае участия мегаристов в кампании мы могли бы ожидать каких-нибудь оговорок в источниках. Уже в начале I в. до н. э., несмотря на возможное преувеличение численности, Обод II противостоит армии Антиоха XII лишь с конницей, что свидетельствует о ее военном потенциале к этому времени. Вероятно, определенным толчком для развития коневодства в Набатейском царстве послужил захват областей к востоку от Иордана, которые благоприятны для разведения лошадей[254], во II в. до н. э., когда власть Селевкидов над регионом ослабла.
Рис. 61. Рельеф из песчаника из Петры (греко-римское время). Воспроизведено по:
Д. Граф, специально рассмотревший армию Набатейского царства, даже не упоминает наличие в ней подразделений мегаристов [255], тогда как, по предположению арабиста Д. Николла, войска набатеев состояли из конных лучников и пехоты, посаженной на верблюдов[256]. Однако на петроглифе из пустыни Хисма в южной Иордании всадники, вооруженные длинными копьями, сражаются между собой, тогда как пешие погонщики держат верблюдов[257], что, вероятно, свидетельствует об использовании дромадеров в качестве ездовых животных до поля боя, после чего воины пересаживались на коней, естественно, когда последние имелись. Терракотовая статуэтка верблюда из Петры, датированная I в. н. э., также напоминает о военном использовании данных животных: к седлу прикреплены короткий меч и круглый щит[258]. Вероятно, нельзя отрицать чисто военное использование верблюдов набатеями. Мегаристы могли патрулировать дороги и охранять караваны в пустынных местностях. Д. Граф предполагает, что охрана набатейского стратега состояла из всадников и мегаристов. Во всяком случае, граффито из Джебель Маншир упоминает стратега Бабиб-Эля, сына Дамасиппа, недалеко от имени которого изображены наездники на конях и верблюдах[259].
Рис. 62. Петроглиф из пустыни Хисма в Южной Иордании. Всадники, вооруженные длинными копьями, сражаются между собой, тогда как пешие погонщики держат верблюдов. Воспроизведено по:
В первые века новой эры арабы в представлении соседних народов прочно ассоциировались с дромадерами. У греческого баснописца Валерия Бабрия (II в. н. э.) героем одной из басен был араб и его верблюд (Babr. I, 8), – очевидно, типичный «дуэт» в представлении жителей Римской империи. С этим согласен и раннехристианский апологет Климент Александрийский (ок. 150–215 гг.), отмечающий: «У арабов (это – другие кочевники) воинственная молодежь – наездники на верблюдах (καμηλοβάται). Они ездят на стельных верблюдицах, которые пасутся и вместе с тем бегут, беря на себя хозяев, и дом переносят с ними» (Clem. Alex. Paed., Ill, 3, 25, 1). Рельеф в Бишапуре со сценой триумфа сасанидского царя Бахрама II (276–293 гг.) представляет арабов именно с верблюдами [260].
Рис. 63. Вотивный рельеф Баала, сына Яркибола, жреца бога Азизу. Пальмира (213 г. н. э.). На рельефе представлен бог Аршу на верблюде и Азизу на коне. Перед этими божествами караванов стоит жрец. Воспроизведено по:
В последние века до новой эры в Северной Аравии распространяется лошадь, а длинное копье становится основным оружием всадника[261]. Согласно Аммиану Марцеллину (XIV, 4, 3), сарацины Северной Аравии в IV в. передвигаются на «быстрых конях и поджарых верблюдах» «в мирных или бурных обстоятельствах». Типичное нападение сарацинов на караван примерно из 70 человек между Бероей и Эдессой на севере Сирии рисует Св. Иероним в «Житии плененного монаха Малха», написанном в 391 г. (Hieron. Vita Malchi, 4): «И вот внезапно напали сидящие на конях и верблюдах исмаэлиты (Ismaelitae), с длинными волосами, с повязанными головами и полуголыми телами, одетые в плащи и широкие сандалии. С плеча свешивались колчаны, и, колебля ослабленные луки,
Рис. 64. Прорисовка известнякового рельефа из Пальмиры (конец II в. н. э.). Воспроизведено по:
Находящаяся в оазисе в пустыне Пальмира обладала определенным количеством воинов на верблюдах для патрульных целей[263]. В I–III вв. н. э. Пальмира с ее арабо-арамейским населением входила в состав Римской империи на правах внутренней автономии. В последней трети III в. основной ударной силой города была тяжеловооруженная конница (Zosim., I, 50–53). Хотя не только коней, но и верблюдов требовал выдать римский император Аврелиан от царицы Зенобии в качестве одного из условий принятия капитуляции последней в 272 г. (SHA, XXVI, 26, 9), а потом, после поражения, царица попыталась спастись бегством на быстроходном верблюде (SHA, XXVI, 28, 3). Однако на рельефах представлены воины на верблюдах, упоминание о которых не сохранилось у античных историков. Польский археолог А. Солтан выделил три группы рельефов с верблюдами: мегаристы в местном одеянии на погребальных стелах; знать в одежде парфянского типа, стоящая у животных, на саркофагах; изображения на надгробных плитах военного с протомой верблюда на заднем плане [264]. Именно изображения последних убедительно считаются памятниками воинов из конвоя караванов купцов[265]. По рельефам мы достаточно хорошо видим вооружение и снаряжение пальмирских мегаристов I–III вв. Верблюд управлялся поводом, закрепленным на недоуздке; высокое седло, покрытое шкурой-накидкой, установлено на подушке, под которой лежит покрывало.
Рис. 65. Йеменская стела (вероятно, I в. н. э.). Во втором регистре знатный йеменец едет на верблюде, на котором сидит сзади слуга. В четвертом регистре господин скачет на коне в сопровождении пешего слуги. Воспроизведено по:
Сам воин одет в тунику и плащ, вооружен копьем, луком и стрелами, длинным прямым мечом и небольшим круглым щитом с бляхами на внешней стороне и с одной или двумя рукоятками на обратной. Все (или почти все) оружие, включая копье, закреплено с двух сторон у седла. Военачальник, судя по изображению бога верблюдов Аршу, сидя верхом на верблюде и держа длинное копье, защищался панцирем эллинистического типа с птеригами и прикрывался плащом[266]. В общем, хотя мегаристы и не были основным родом войск в Пальмире, но, можно полагать, они играли значительную роль в пустынной местности в качестве патруля и конвоя. В общем, в Йемене, обладавшем древней традицией верблюдоводства, уже на рубеже эр существовали знатные всадники, которые для боя пересаживались с верблюдов на коней.
Рис. 66. Сабейское надгробие из алебастра (ок. I в. н. э.). Культурноисторический музей в Вене. В верхнем регистре пирует умерший, которому прислуживает слуга, а женщина играет на музыкальном инструменте; внизу: умерший на коне погоняет верблюда, – вероятно, захваченную добычу. Воспроизведено по:
Воины передвигались на дромадерах не только на севере Аравии, но и на юге полуострова. Согласно «Третьей книге царств» (10:2 = I Reg., 10:2), царица Савская прибыла к царю Соломону (ок. 970–931 гг. до н. э.) с караваном вьючных верблюдов, что ясно говорит о развитии караванной торговли и верблюдоводстве на юго-западе Аравии[267]. Географ Страбон (XVI, 4, 2), описывая Аравийский полуостров, со ссылкой на Эратосфена, сообщает, что юго-запад Аравии богат домашним скотом, за исключением лошадей, мулов и свиней, т. е. верблюдами в том числе. Также Страбон (XVI, 4, 24), рассказывая о походе легата Египта Элия Галла в юго-западную Аравию в 25 г. до н. э., не упоминает всадников в войске Сабейского царства. Основным же средством транспорта оставался верблюд, на котором, судя по репрезентативным памятникам, ездили на старом типе седла-подушки[268]. Наездники были вооружены длинными копьями, тогда как небольшой круглый щит висел сзади слева у седла. Слуга сопровождал своего господина или пешком, или сидя позади на том же верблюде. Для боя знатные воины пересаживались на коней, как это показано на некоторых рельефах[269]. По предположению Д. Николла, йеменские цари в доисламский период даже обладали отборными отрядами воинов, посаженных на верблюдов[270]. Вооружение воинов было местным, исключая эллинистический панцирь, который могли носить некоторые командиры.
В период Великих завоеваний первой половины VII в. верблюды по уже сложившейся традиции использовались в арабском войске в качестве мобильного транспорта. Для боя воины спешивались или, если у них были кони, пересаживались на последних, тогда как дромадеры оставались в лагере; в стреноженном состоянии животные составляли живую ограду лагеря. Лошадей в целом было немного, они были дороги и имелись лишь у зажиточной части населения, которая использовала их только в бою, передвигаясь в кампании на дромадерах[271]. Так, например, в марте 625 г. мекканское войско Абу Суфйана, двинувшееся против мединского отряда Мухаммеда, состояло из 3000 мегаристов, 700 из которых было защищено кольчугами, 200 всадников и обоза на верблюдах, включая паланкины для женщин; причем для боя мегаристы спешились[272].
В январе 630 г. западноаравийские племена хавазин и сакиф, собрав ополчение и двинувшись против сторонников Мухаммеда, встретились с войском пророка в вади Хунайн в 100 км к северо-востоку от Мекки. Вождь хавазин Малик ибн Ауф поставил в первую линию воинов, а во второй расположил женщин на верблюдах, за которыми стоял скот. После того как битва была проиграна, мусульмане захватили в плен 6000 женщин и детей, 24000 верблюдов и не менее 40 000 голов овец. Сам Малик заявлял, что он повел семьи и скот с собой, чтобы укрепить моральный дух воинов, которые знали бы, за что сражаются[273]. С одной стороны, кочевники-бедуины обычно перемещались со своими семьями и скарбом, и нет ничего удивительного, что, будучи уверены в победе над численно уступавшим врагом, они взяли с собой свое имущество, а с другой – Малик мог действительно воздействовать на моральный дух своих воинов видом семей последних, находящихся вблизи. Кроме того, женщины и скот могли прикрывать воинов с тыла, затрудняя нападение оттуда. В данном сражении верблюды, находясь на поле боя, не являлись боевыми, но просто ездовыми.
В начале Великих завоеваний верблюды еще играли определенную роль на поле боя. В генеральной битве при Кадисии, вероятно в декабре 636 г., арабы, противостоя численно превосходящей армии персов, обладавшей сильной конницей, бросили в бой верблюдов. На второй день битвы, когда персы не вывели в сражение слонов, снаряжение которых ремонтировалось, арабы бросили в бой покрытых верблюдов, которые напугали вражеских коней, расстроили боевые порядки и обратили в бегство персидскую конницу (Tabari, 2309 (р. 100)). На третий день битвы «отряды бронированных верблюдов» сражались со слонами противника, которых сопровождали пешие и конные воины (Tabari, 2326 (p. 115))[274].
Видимо, участие верблюдов в данной битве было продиктовано конкретными обстоятельствами боя, в частности, сложностью противостояния тяжеловооруженным персидским катафрактам, лошади которых, впрочем, оказались непривычными к виду задрапированных верблюдов. Может быть, у ат-Табари имелась в виду не какая-то особая драпировка дромадеров, а некое защитное покрытие. Вероятно, персы уже не практиковали, как в Ахеменидскую эпоху, совместное обучение верблюдов и лошадей, отчего кони не были привычны к виду верблюдов. Атака арабов была явно рассчитана не на поражение противника воинами, сидящими на дромадерах, а на испуг лошадей персов и приведение тем самым конницы в расстройство. Использование верблюдов на третий день битвы и контратаку на слонов можно объяснить успехом дромадеров в предыдущий день сражения.
В декабре 656 г. верблюд с паланкином вдовы пророка Мухаммеда Аиши оказался в гуще сражения у Басры (так называемая «Верблюжья битва») в некоторой мере случайно: в ходе битвы восставшие против халифа Али просто отошли к месту, где стоял верблюд, у которого и развернулось упорное сражение[275]. Считается, что после этого сражения верблюды более не появлялись на поле битвы в ходе арабских завоеваний[276].
Рис. 67. Караван музицирующих пилигримов на пути в Мекку. Миниатюра Яхьи ибн Махмуда ал-Васити – иллюстратора сборника коротких историй «Макамат» ал-Харири (1236–1237 гг.). Воспроизведено по: URL: https://lesavoirperdudesanciens.com/2018/07/une-amulette-islamique-vieille-de-1000-ans-trouvee-a-jerusalem/califat-abbasside/ (дата посещения: 03.02.2019).
В общем, сначала верблюд использовался арабами как средство транспорта, с которого воин обычно спешивался для боя. При необходимости с верблюда могли и вести стрельбу из лука. Именно лук был основным оружием мегариста до новой эры. Для скорости передвижения на одном верблюде могло размещаться два вооруженных человека: вожатый и воин, который для удобства стрельбы мог сидеть спиной к вознице. В последние века до новой эры наступает новый этап развития военного дела арабов, связанный с новыми средствами снаряжения с верблюдами и распространением коневодства у бедуинов: каркасное седло позволило эффективно использовать с высоты верблюда новое оружие – длинное копье. Для боя воин спешивался или пересаживался на лошадь.