– Мы будем ее искать, – пообещала Энди.

Лукас проводил их до последней полицейской машины.

– Сожалею, что это заняло так много времени, – сказал он. – Мэйл совсем неглуп.

– Да, это правда, – не стала спорить Манетт.

Помощник шерифа распахнул заднюю дверь своей машины. Энди помогла Грейс сесть сзади и повернулась, собираясь сказать что-то еще Дэвенпорту. Однако ее взгляд остановился на чем-то за его спиной. Лукас повернулся, чтобы посмотреть, куда она смотрит, и его рука опустилась к пистолету. Неужели она увидела Мэйла? Энди прошла мимо него, сделала три быстрых шага и побежала к дому.

Лукас посмотрел на помощника шерифа.

– Приглядывайте за девочкой, – сказал он и быстрым шагом направился за Энди Манетт, но почти сразу перешел на бег. – Госпожа Манетт, подождите, пожалуйста, подождите, подождите…

Петерсон с кем-то разговаривал по рации, но уронил микрофон, когда увидел, что Энди Манетт бежит к дому, и поспешил за ней.

Она направлялась в сторону старой деревянной цистерны с квадратным основанием со стороной в шесть футов, стоявшей на бетонной платформе высотой в шесть дюймов.

– Не надо, подождите! – закричал в последний раз Лукас, отстававший от нее на сорок футов.

Но она уже была рядом. Остановилась, ухватилась за край цистерны и толкнула ее.

Лукас должен был ее остановить – он сообразил, что подсказали инстинкты Энди Манетт: внутри цистерны находилось тело Женевьевы. Кукла в бочке была девочкой в цистерне: водяная могила.

Когда Лукас служил патрульным, он участвовал в расследовании дела о похищении. Тогда ребенка застрелили и бросили в ручей. Тело вынесло на берег, и он оказался среди тех, кто его обнаружил. За долгие годы, проведенные на службе в полиции, он видел множество смертей, и теперь на него было трудно произвести впечатление. Но тот ребенок, в начале карьеры, с белой распухшей плотью и отсутствующими глазами… он иногда появлялся в его кошмарах.