Про сотни грампластинок, которые назывались долгоиграющими, можно не упоминать. Эти сокровища тяжелым грузом (в самом буквальном смысле) занимают огромные пространства. Если бы я был фараоном, их можно было бы загрузить в мою пирамиду, и это до какой-то степени решило бы проблему свободного места в квартире, а так даже и не знаю…
Да, а ведь еще был стандарт фирмы RCA, который называли сорокапятками, потому что скорость вращения была 45 об/мин. И те, кто застал эти романтические времена, помнят, что в проигрывателе была кругленькая фетровая щеточка, которая по своему внешнему диаметру аккурат совпадала с размером центральной полуторадюймовой дырки в пластинках формата RCA. Большинство советских граждан и не подозревало о таких волшебных совпадениях, поскольку фирма «Мелодия» таких пластинок не выпускала, а вопросы особенностей функционирования «железного занавеса» выходят за рамки этой книги.
Так… Что там еще у нас завалялось?
Катушки с магнитофонными лентами. Отечественные «Свема» и гэдээровские ORWO, оставлявшие толстый ферромагнитный слой на направляющих роликах и головке магнитофона после каждого проигрывания.
…И магнитный слой у них от времени осыпался, да и самого магнитофона уже давно нет. А ведь это было окно в мир неофициально существующей музыки, на лентах были The Beatles, на лентах был Оскар Питерсон, на лентах был Александр Галич… И даже польская группа «Скальды».
Именно катушечный магнитофон позволил распираемым от гордости и счастья учителям Гнесинской десятилетки буквально на следующий день после премьеры Пятнадцатой симфонии Шостаковича показать ее учащимся старших классов. Это был январь 1972 года.
У кассетных магнитофонов уже не было духа романтики, присущего катушечным аппаратам. Пожалуй, когда вспоминаешь о кассетниках, то самое теплое, домашнее ощущение появляется от того, что в нештатных ситуациях ленту можно было перемотать вручную с помощью обычного шестигранного карандаша, засунув его в отверстие маленькой катушки, вмонтированной в кассету. Нет, молодежи этого уже не понять, тактильные ощущения — непередаваемая штука…
Да и сама эпоха кассетников, семидесятые-восьмидесятые, уже была менее романтичной… В общем, кассетный магнитофон лежит на антресолях, а самих кассет и вовсе нет.
Появление и исчезновение мини-диска вообще мало кто заметил. Фирма Sony начала его производство в 1992 году, а закончила в 2013-м. В сущности, стандарт MD повторил судьбу «Поляроида», когда достаточно высокотехнологичный продукт вчистую лишается смысла при появлении принципиально новых технологий. Причем, как правило, при
Или, в данном случае, коню.
Так и лежит у меня в ящике пишущий MD и два собственно мини-диска, потому что при появлении цифровых рекордеров, записывающих звук профессионального качества на карту памяти, смысл существования этого изделия оказался полностью утрачен.
Про компакт-диск и его судьбу можно и не рассказывать, сами видели… Музыка уходит в облако и на data-накопители.
И последнее… Чисто ностальгическое. Про собачку
Вот именно sic transit gloria mundi.
Не помнит молодежь песика Ниппера (1884–1895). А ведь изображение этой трогательной собачки, сидящей у патефона и внимательно вслушивающейся в
И трогательная, полная иронии сцена записи на граммофон из фильма «Две сестры из Бостона», где собака главного героя (а его играет и поет выдающийся вагнеровский тенор Лауриц Мельхиор) буквально повторяет композицию картинки His Master’s Voice, не вызывает теперь никаких ассоциаций.
Увы.
«То есть аутентичнее некуда»
Возможно, вы помните эту мысль, которая завершила рассказ о перфокартах с записью игры Скотта Джоплина. Конечно, эта технология могла записывать только пианистов.[57] И та часть своеобразной музыкальной экологической ниши, которую составляли механические пианино и пианолы, так же, как и все вокруг, очень быстро совершенствовалась. В этой области появились бренды, вроде Ampico или Art-Duo, которые во второй половине «десятых» достигли таких технологических высот, что отношение к этой форме записи было вполне серьезным, и на перфолентах Ampico сохранились записи Артура Рубинштейна, Рахманинова, а Рихард Штраус записал аккомпанементы к ряду собственных песен. «Минуса́», как теперь сказали бы.
Причем пианолы этого времени могли записывать достаточно большое количество параметров, включая скорость исполнения, работу педали, громкость исполнения. То есть, по сути, все, что пишут параметрические самописцы, которые находятся в черном ящике самолета.