Терапевт: Вы воспринимаете себя как рассерженную? Как она?

Лорейн: Нет, не воспринимаю, я ощущаю, что сержусь на нее за то, что она кормит меня этим. Но во мне это не гнев - это просто... это просто вес. Просто что-то, что принадлежит ей, а я не знала об этом раньше. Раньше, в работе, которую я проделала, помните, я вошла в контакт с ее страхом, и он был, раньше он был во мне, но он оказался вне меня; он был похож на воздушный шарик. И он не был моим. Он принадлежал ей. И какое-то время я чувствовала, что он привязан к моей лодыжке, как воздушный шарик с гелием. Но потом он просто улетел. Он не был моим. И я чувствую, что гнев - это как бы то же самое. Он не мой. Он... он превратился в жир. Это ее энергия, и она превратилась в мой жир.

Терапевт: Вы хотели бы, чтобы я поговорила с ней об этом гневе?

Лорейн: Вы могли бы; вы не знаете ее. Вы могли бы...

Терапевт: Раньше это никогда меня не останавливало.

Лорейн: О, да... Мне нужно потренироваться говорить с ней о ее гневе. Не знаю, действительно ли я хотела бы поговорить с ней об этом по-настоящему. Но я могу поговорить с ней понарошку.

Терапевт: Лорейн, я поговорю с ней по-настоящему. И тогда, возможно, вы впервые не будете вынуждены брать ответственность на себя.

За эти последние несколько обменов репликами произошло несколько важных моментов. Во-первых, терапевт предложила Лорейн мини-контракт: поговорим с вашей матерью? Во встречном предложении Лорейн провести диалог между ее матерью и ею самой не было заметно большого энтузиазма. Нерешительность предложения («я могла бы» сделать это «понарошку») говорит о том, что она, возможно, уже поняла, что такая работа вряд ли будет чем-то настоящим или значимым. Терапевт повторяет предложенный контракт и подчеркивает один из важных аспектов того, что будет происходить, - то, что Лорейн не придется быть ответственной. Как мы увидим во второй части этой работы, потребность быть ответственной, быть за главную и быть тем, кто заботится, - одна из основных проблем Лорейн.

Лорейн: Хорошо. Мне не придется продолжать поддерживать эти, все эти... я так много работаю над этими границами.

Терапевт: Что ж, как насчет того, чтобы о границах позаботилась я, а вы получили небольшой отпуск? Что вы об этом думаете?

Лорейн: Я просто... я чувствую себя, как улитка без раковины. Как будто теперь вокруг меня ничего нет.

И вот снова момент выбора для терапевта. Феноменологическая метафора Лорейн богата значениями; образ беззащитной улитки с нежной кожицей несет в себе одновременно чувство уязвимости и самопринижения. Более того, это говорит о том, что она все больше осознает то, как она использует свой жир, чтобы защитить себя. Терапевт, однако, выбирает не идти в этом направлении, а продолжать следовать контракту, который только что был установлен. Лорейн согласилась разобраться с интроекцией, и, если начать делать сейчас что-то другое, это просто уведет ее от того, что, по предположению терапевта, было бы наиболее полезным.

Терапевт: Я поставлю отдельный стул для вашей мамы, (она пододвигает еще один стул и ставит его напротив себя) Подходите и присаживайтесь здесь, мама. (Лорейн пересаживается на новый стул) Теперь, когда вы сели, просто закройте глаза. И убедитесь, что сидите точно в такой же позе, как она. Точно так же, как она бы сидела. Убедитесь, что держите спину так же, как мама. Вот так, то же выражение лица, что и у мамы.

Лорейн: Оно должно быть скорбным.

Терапевт: Хорошо, сделайте его скорбным.

Лорейн: Не думаю, что у меня получится быть скорбной.

Терапевт:Хорошо, сделайте...

Лорейн: Я просто притворюсь.

И снова притворство. Очевидно, Лорейн важно держаться за этот слой защиты: если все станет слишком плохо, «просто притворюсь» может стать аварийным люком, способом сделать ситуацию менее опасной или болезненной. Лорейн заботилась о себе большую часть своей жизни, принимая на себя ответственность, и это - способ сохранить контроль, который кажется таким необходимым для нее. Терапевт не будет бросать этому вызов; перетягивание каната сейчас не принесло бы пользы. Вместо этого она верит, что нарастающая движущая сила от самой работы приведет Лорейн туда, куда ей необходимо прийти.

Терапевт: Да.