Глава 9. Эдвард: Исследование функции зашит

Психотерапия направлена на разрешение привычных прерываний как внутреннего, так и внешнего контакта. Она затрагивает динамическое напряжение между естественной тенденцией человека к росту и изменению и не менее естественным стремлением сохранять все как есть и оставаться в привычном состоянии. Без этих двух тенденций - изменяться и оставаться прежним - психотерапия была бы невозможна: без побуждения расти психотерапия была бы бесполезной; без стремления оставаться прежним в ней не было бы надобности.

В этом фрагменте мы уделим внимание тому напряжению, которое существует между ростом и застоем, между психологической экспансией и сжатием, в том виде, как это проявляется в терапевтическом процессе. Мы покажем способы, которые клиент использует, чтобы сохранить свои давние, выученные модели поведения и то, как терапевт подтверждает функцию этих паттернов, одновременно подготавливая клиента сделать следующий шаг к полному и здоровому контакту с собой и другими.

Чтобы сохранить устаревшие паттерны мышления, чувств и поведения, человек не должен позволять себе меняться - это, конечно, самоочевидное утверждение, но в нем есть глубокий смысл. Не меняться означает сохранять неизменными поведение, ценности, фантазии и убеждения о себе и других. Это означает всегда реагировать одинаково на ситуации, которые воспринимаются как похожие. Это означает применять старые способы организации опыта для каждого нового приобретаемого опыта. Короче говоря, это означает, что человек защищает себя от тех осознаний, которые могут привести к изменениям, - мы защищаем себя от внутреннего и внешнего контакта, который делает невозможным сохранение устаревших паттернов.

Защиты даются нам дорогой ценой: они не только препятствуют радостям контакта и роста, но также требуют энергии для своего поддержания. Чем больше усилий тратится на психологическую защиту, тем меньше энергии остается для чего-то другого. Так зачем же это делать? Зачем держаться за устаревшие паттерны? Почему бы не расслабиться, не устанавливать контакт и не быть спонтанными? Любая реакция, за которую цепляются так упорно, несмотря на цену, должна выполнять важную функцию или, возможно, несколько важных функций. В этой главе мы рассмотрим, как четыре из таких наиболее важных функций вплетены в одну терапевтическую сессию.

Первая функция - предсказуемость. Если мир непредсказуем, мы не можем заранее подготовиться к тому плохому, что может произойти. В предсказуемом мире мы знаем, что нас ожидает, и можем к этому подготовиться, или, возможно, даже избежать этого. Модель убеждений о себе, о других и о качестве жизни обеспечивает такую предсказуемость. Нам может не нравиться то, в чем мы убеждены и что считаем истиной, но по крайней мере это не застигнет нас врасплох. Мы можем собраться с силами и дать отпор, мы можем убежать или «переждать бурю».

Вторая функция - идентичность. Это, в каком-то смысле, особая разновидность предсказуемости: предсказуемость в отношении самого себя, своего существования. Без такой предсказуемости у нас не было бы чувства непрерывности от момента к моменту, ощущения, что мы являемся одним и тем же человеком, переходя из одной ситуации в другую. И именно в переживании непрерывности эта идентичность развивается, а Я воспринимается как постоянная сущность. «Я есть, кто я есть», - говорит моряк Попай: Я остается Я, тем же самым Я, независимо от тех перемен, которые могут происходить вокруг меня. Держась за давно знакомые способы мышления, переживания эмоций и взаимодействия с окружающим миром, мы поддерживаем это чувство Я.

Третья функция - согласованность. Люди - организующие животные; без организующей схемы наша жизнь представляла бы собой массу не связанных друг с другом событий, происходящих в калейдоскопе разных условий. Ничто не имело бы смысла, и ничто не было бы связано друг с другом. Поддержание наших устаревших паттернов мышления и чувствования позволяет нам понимать наши реакции и помещать их в организованный контекст, привносить некую структуру в наш мир. Это структурирование, в свою очередь, делает возможными предсказуемость и идентичность.

И, наконец, функция стабильности. На самом деле стабильность должна идти первой в списке: предсказуемость, идентичность и согласованность возможны только в том случае, если человек может поддерживать чувство контроля и чувство ответственности за себя. Без наших защит мы подвергаемся риску быть накрытыми волной эмоций, потребностей, воспоминаний - риску безнадежно запутаться, будучи увлекаемыми и тонущими в нашем собственном неуправляемом процессе. В просторечии об этом говорят - быть «сумасшедшим». Наши защиты позволяют нам чувствовать, фактически сохранять контроль, и с этим контролем появляется возможность поддерживать согласованную, предсказуемую идентичность в согласованном и предсказуемом мире.

Задача терапевта - помочь клиенту освободиться от его ригидных паттернов восприятия и реагирования, защиты и искажения, и найти новый способ существовать в мире. Но функции, которые выполняются этими устаревшими защитами и искажениями, необходимы. Необходимо позаботиться о потребности в предсказуемости, идентичности, согласованности и стабильности. В интегративной психотерапии мы побуждаем клиента позволить этим функциям временно перейти к терапевтическим отношениям, чтобы заполнить пробелы, возникающие по мере того, как клиент оставляет прежние модели поведения, убеждений и реакций. А вот еще одно «между» в терапии: терапевтические отношения стоят «между» прежним способом существования и зарождающимся новым видом контакта с собой и другими.

Транскрипт, представленный в этой главе, взят из третьей сессии, которую терапевт провела со своим клиентом Эдвардом. Клиент по-прежнему несколько робок; он пока недостаточно хорошо знает терапевта и еще не вполне доверяет ей. Его первый шаг на пути к изменению будет состоять в том, чтобы научиться воспринимать терапевта как заботливого, надежного и открытого к контакту другого человека. По мере того как он начинает получать опыт этих отношений, столь не похожих на его отношения в прошлом, он может также начать видеть и оценивать себя и свои защиты по-другому: он может начать признавать и ценить себя как человека, который выжил благодаря своей изобретательности и отваге. Как только это будет достигнуто и защитные паттерны будут осознаны, он будет в гораздо лучшем положении, чтобы создать для себя новые возможности выбора.

Эдвард: Я чувствую некую угрозу, когда смотрю на вас сейчас, и пытаюсь... Я чувствую себя то серьезным, то игривым...

Терапевт: Угрозу?

Эдвард: Ну, вы вдруг стали такой... присутствующей, понимаете, о чем я? Внезапно я - здесь, и вы смотрите на меня, и я... В моем сознании ничего особенного сейчас не происходит; в данный момент у меня нет какого-то плана, и тут вдруг я думаю: «А о чем это я думал вчера?», и, возможно, я обдумывал свою жизнь, что-то вроде этого, и...

Терапевт: Но если я полностью присутствую, вы чувствуете угрозу?

Эдвард воспринимает присутствие терапевта - основу терапевтических отношений - как угрозу. Поскольку терапевт не дала Эдварду никакого внешнего повода, чтобы он чувствовал угрозу, источник устрашения, должно быть, внутренний. Возможно, Эдвард определяет отношения между ним и терапевтом через перенос, с точки зрения других значимых отношений, которые были в его опыте. Исследуя то, как Эдвард воспринимает терапевта, и он и терапевт смогут обнаружить значение и последствия тех отношений, в которых Эдвард научился чувствовать угрозу и испуг, а также психологические функции, которые выполняются, когда он продолжает чувствовать это.

Эдвард: Что-то вроде требования, да, что я вроде... должен зайти и стать серьезным, и попытаться (смеется) сделать что-то, или что-то в таком духе, а на самом деле я настроен игриво, и это нормально.