– Нуда, агенты спецслужб. ЦРУ, ФБР – что-то в этом роде.

– Не преувеличивайте. С чего бы им интересоваться мальчиком?

– Не знаю, но кажется мне, что ответ кроется в этой его спячке. Узнать, как ведёт себя существо, пережившее предельно низкие температуры, увидеть будущее, избавиться от неизлечимых пока болезней и тому подобное – выбирайте.

Но Уоррен оставил доктора теряться в догадках.

– И что они делают? – поинтересовался профессор.

– Понятия не имею. Они меня выгнали. Слышите, выгнали из моего собственного лазарета! Ох, как мне это не нравится, как мне это не нравится…

– Сколько ни повторяй, толку мало.

– У меня дурное предчувствие.

– Относительно мальчика?

Джессоп кивнул.

– Боюсь, его заберут для опытов.

Уоррен угрюмо взглянул на него: такая возможность не приходила профессору в голову.

– Кто эти люди, майор? – Рядом с Оллистером крохотный Джессоп в халате не по размеру и окончательно растрескавшихся очках смотрелся по меньшей мере комично: что-что, но доктор, лезущий в драку из-за пациента, – это уж слишком.

– Вы разве не слышали? Врачи. Они врачи.

Оллистер вовсе не казался испуганным; он преспокойно восседал за столом, делая вид, что занят документами.

– Да из них врачи как из меня балерина.

– Не подозревал за вами чувства юмора, лейтенант.

– И что они здесь делают?

– То, с чем вы не справились. Но теперь у нас есть настоящие специалисты.

– На чём же они специализируются?