— А ты думал, мы с ними в бирюльки играем? — крикнул, заметив состояние наводчика, командир экипажа. — Ты в них горохом стрелял? Или картошкой? Бери, мать твою, лом и помогай. И, скажи спасибо, что сейчас мы их в блин раскатали, а не они нас.
Гусеницу починили и с помощью ленивца натянули. Глотнули из фляг воды и бимбера, справили малую нужду и перекурили. Пока шел ремонт, мимо большими и малыми группами проносились автоматчики других подразделений и проползали танки батальона. Бой откатился вперед. Там еще постреливали и пушки, и стрелковое оружие. Никитин позвал сержанта своих десантников и велел залазить на броню. Сейчас двинемся. И тут раздался заунывно накатывающийся с неба свист. Незнакомые с этим звуком танкисты ничего не поняли, а опытный сержант автоматчиков крикнул: «Ложись! Мина!» и молниеносно распластался на земле. Еще несколько солдат успели последовать его примеру, а остальные с танкистами вместе застыли бестолковыми изваяниями.
Свист закончился громким металлическим лязгом. Взрыва, несмотря на ожидание, не последовало. Но в решетке над броневыми наполовину приоткрытыми жалюзи радиатора слегка наклонно торчала вонзившаяся в нее минометная мина…
Первым пришел в себя так и продолжавший стоять на ногах Никитин:
— Все от танка! — крикнул он. — Жердяев (заряжающему, стоявшему за ДШК), нежно ныряй вниз и вылазь через Петькин (мехвода) люк.
Танкисты и быстро поднявшиеся с земли автоматчики, подталкивая друг друга, отбежали за слегка избитый осколками и пулями кирпичный, крытый продырявленным крашеным железом дом.
— Мать честная, в бога душу и богородицу, — запричитал скуластый автоматчик, невзирая на ругань, мелко закрестившийся. — А ежели б рванула? Я ж упасть не успел. Так бы и разнесло на кусочки…
— Да-а, — подтвердил другой. — Можно сказать, свезло нам.
— Свезло, то свезло, — вступил в разговор их командир, сержант по фамилии Семовских, а что будем с танком делать? А, Никитин?
— Саперы среди твоих есть?
— Да, какие там саперы. Автоматчики да два пулеметчика.
— Я на саперных курсах месяц был, — подал голос невзрачный худенький и немолодой, лет под сорок, боец. — Нас учили с минами работать. Противопехотными, противотанковыми… Ну, и как из неразорвавшихся снарядов взрыватели выкручивать тоже показывали.
— А из минометных?
— Рассказывали и про них. Правда, меньше. Но, я думаю, там взрыватель не намного от снарядного отличается. Да и пока мина так торчит — до взрывателя все равно не доберешься. Ее главное оттуда без взрыва достать. А потом в сторону отнести и пусть себе лежит, саперов дожидается.
— Слушай, Литягин, — сказал своему бойцу Семовских. Ты всерьез хочешь попробовать мину обезвредить? А ежели рванет? Какой, мать-перемать, из тебя сапер в этом вопросе? Да, и сами саперы, бывает, ошибаются.
— Товарищ сержант, — перешел на официальный тон красноармеец, мирно служивший до призыва в армию счетоводом, — разрешите попробовать. В добровольном, так сказать, порядке.
— Слушай, Никитин, — обратился пехотный сержант к танкисту. — Что будем делать? Настоящих саперов ждать или моему, неопытному, разрешим рискнуть собой и твоим танком?
— Сам решай, — не захотел брать на себя ответственность танкист. — Если твой боец подорвется, думаю, мина и радиатор повредит: жалюзи у нас под решеткой приоткрыты, а закрывать их я теперь опасаюсь. И боец погибнет, и танк из строя выйдет. А вообще-то, кто ее, эту мину, знает. Чего она сразу не рванула? Может, и сама, даже если ее не трогать, рванет?
— Да-а… Непонятно. И откуда она, мать ее так вместе с Гитлером, прилетела? Что, немцы по своим бить начали? Мы ведь только-только здесь появились.
— Судя по наклону ее корпуса, — подал голос Литягин, — она с нашей стороны прилетела.