— Больно.

Белоусов тяжело дышал. Сейчас он хотел только одного. Чтобы этот человек в шлеме как можно скорее уехал и оставил его здесь одного. Он уже не был уверен, что у него хватит сил добраться до города. Но это было уже не так важно. Лишь бы наконец остаться одному.

— Кстати, дай-ка сюда телефон.

Неизвестный протянул руку.

Белоусов с трудом извлек из кармана брюк смартфон. Каждое движение причиняло ему резкую боль. Не дожидаясь следующего вопроса, он сам продиктовал пин-код.

— Какой ты стал покладистый, всегда бы так!

Сидящий перед Белоусовым на корточках человек приподнял закрывавший лицо тонированный щиток мотошлема.

— Так это ты, — прохрипел Белоусов, — ах ты, гнида.

Еще один выстрел заставил его закричать. Вторая пуля попала в левую ногу и раздробила бедренную кость.

— Нет, Николай, гнида — это ты, — насмешливо произнес сидящий на корточках человек, — и я тебя раздавлю, Коля. Раздавлю прямо сейчас. Потому что ты жадный, Коля, ты слишком жадный. Кстати, ты знаешь, почему я не привел твоего сына?

Белоусов был не в силах ответить, он мог только стонать от невыносимой боли. Однако все еще мог слышать и понимать то, что ему сейчас говорят.

— Я не привел его потому, что вести больше некого. Его больше нет, Коля. Ник Ник попрощался с нами.

Звериный, полный отчаяния вой вырвался изо рта умирающего человека. Этот вой рвался наружу с такой силой, что сидящий на корточках убийца даже отшатнулся. Этот вой ринулся навстречу летящей в лицо Белоусову пуле, и две яростные, дикие силы столкнулись на мгновение в воздухе. А потом пуля полетела дальше, а вой оборвался.

Человек в мотошлеме вскочил на ноги и прислушался. Птиц, разлетевшихся еще после первого выстрела, слышно не было. Не было слышно вообще никого. Человек медленно поворачивался из стороны в сторону, словно надеясь увидеть кого-то еще, но так никого и не увидел. Тихо выругавшись, он направился к своему мотоциклу.

— Константин Афанасьевич, я понимаю, вы крайне низкого мнения о сотрудниках следственных органов, но неужели вы думаете, что я могу поверить в весь этот бред, что вы сочинили? — Пахомов закинул руки за голову и откинулся на спинку кресла. — Ну хорошо, вы отдали свой телефон Белоусову. Кто прислал на ваш номер сообщение с координатами места убийства, вы не знаете, и «вопрос закрыт» тоже не вы в ответ посылали.

— Именно так, — устало подтвердил Баженов, — я понимаю, что ваш мозг не в состоянии воспринимать такую сложную информацию, но вы все же напрягитесь. Или вам это не нужно, и обвинительное заключение уже готово. Хотя, о чем я? — Баженов, презрительно скривился. — У нас в стране обычную драку по полгода расследуют. Убийством вы, наверное, года два заниматься будете?

— Константин Афанасьевич, — адвокат заерзал на стуле, — прошу вас, не стоит нагнетать конфронтацию со следствием. Михаил Андреевич пытается во всем разобраться. Ведь верно, Михаил Андреевич?

Иван Антонович Зуевич был одним из опытнейших адвокатов в городе. С Пахомовым он уже был знаком давно и прекрасно знал, что тот, хотя и не глуп, но крайне не любит отступать от однажды выбранной версии.

— Да уж, Константин Афанасьевич, прислушайтесь к словам своего адвоката, — усмехнулся Пахомов, — вы так увлеченно делаете из меня своего врага, что, не ровен час, у вас это получится. Только вряд ли от этого вам станет лучше.

— Надеюсь, вы сейчас не угрожали моему подзащитному? — Зуевич воинственно поправил очки.