– Нет уж, я мирилась с мужем, и ни к чему хорошему это не привело…

– Наташ, из-за родственников?

– Да при чем тут родственники… а может, он из-за них так взбесился? Тогда история повторяется.

– Уедут они, и вы помиритесь.

– Нет, я поняла. Это из-за денег. Ну и козел!

Дамы мои на меня навалились с расспросами. А я, обхватив голову руками, прикидывала.

В последнее время к нам зачастил риелтор. Такие квартиры, как наша, в доходных домах рубежа веков в центре, активно скупались богатеями. Когда он озвучил свою цену, у Витьки вырвалось: «Можно классную тачку купить». Я резонно заметила, что в тачке не проживешь. «У мамы будем жить». Я отмахнулась. Благо, грянул дефолт, и сделки с недвижимостью накрылись медным тазом. А теперь он услышал, что у меня были деньги. И возненавидел!

– В общем, так. Были у меня деньги. Я их отдала на лечение брату. А Витя сказал, что меня ненавидит.

– А ты с ним не посоветовалась? – спросила Александра Ивановна.

– Это были мои деньги. У нас с ним ничего совместного нет… кроме постели. Я ему что, за нее платить должна?

– Знаешь, женская мудрость…

– Женская мудрость подсказывает мне, что мужик, живущий в моей комнате, да еще желающий истратить мои денежки, мне не нужен!

Ближе к обеду позвонила Тоня. Я ей описала ситуацию: в Германию с Жоркой поедет Павел Алексеевич, в чем мы с трудом убедили Людмилу. Он и язык знает, да и держится куда лучше, и в доноры годится – проверен. Так что они возвращаются в Москву, а оттуда разбегаются: мужики – за границу, Людмила – домой.

– А я покупателя на квартиру нашла.

– Да не нужно продавать квартиру, мы уже заплатили за лечение!

– Но расходы еще будут. Я свою квартиру продаю, ну, Павлика…

В тот год, когда я вернулась в Утятин, Тоня разошлась с мужем и уехала к Людмиле, потому что бабушка была против развода. Она жила с Кузнечиком в квартире Павла Алексеевича, которую он получил от завода до женитьбы. Ее она и собралась продавать.

– Тоня, не пори горячку. Встретишь Людмилу, поговорите с ней, получите вести из Германии – тогда и решайте. Пока я бы оформила заем.

Положила трубку. В дверях бледный Витя:

– Наташа, нам надо поговорить.