— Кто будет работать, если ты всех покалечишь?
Широкие ноздри негра раздувались от гнева, но сумел взять себя в руки и отошел, забрав свою плетку. Однако пообещал вечером навестить меня и разобраться с моей белой задницей, которая уже и особо белой-то не была, покрывшись слоем пыли, приобретая загар даже через шорты. Но угрозу я воспринял серьезно, решив, что ночью придется защищать свою девственность.
Остаток рабочего дня прошел относительно спокойно, один раз негры на барабане закричали и стали танцевать. Половина работников хлынула к ним, всем хотелось посмотреть на найденный алмаз, но малину испортил индиец, рассмотревший кусочек прозрачной породы и небрежно его выкинувший, объяснив, что это слюда. Больше интересных находок не было, по крайней мере никто не танцевал и оглашал окрестности радостными криками. Все помнили слова толстого негра насчет алмаза больше двадцати карат, который должен был дать немедленную свободу.
Солнце уже практически скрылось за горизонтом, когда послышался звук гонга на ужин, возвещавший, что работа окончена. Мимо прошел тот самый негр, который послал мне воздушный поцелуй, намекая на ночной визит. «Хорошо, приходи, урод», — подумал я про себя, уж одного я точно даже в таком состоянии сверну в гавайскую набедренную повязку. Но настроение испортилось. Швырнул в сердцах лопату в каменный карниз, нависавший над нашей минишахтой. От удара лопатой от карниза отвалился солидный кусок породы, который скатился вниз и остановился, сверкнув на солнце красным огоньком.
Не веря своим глазам, я оглянулся. Айман и Руд уже начали движение в сторону выхода из карьера, проголодавшиеся работники лезли наверх, толкая друг друга, чтобы наверху быть осмотренными во все анатомические отверстия, чтобы потом добраться до ужина.
Я пошел к куску порода. В последних лучах заходящего солнца в центре породы красным цветом искрилась слеза. Почти прозрачная стекляшка с небольшим красноватым оттенком, размером со средний грецкий орех. Порода откололась так, что большая часть стекляшки, я все еще не верил, что это алмаз, была открыта. Несколькими быстрыми ударами лопаты выколол стекляшку, но вокруг него все равно была порода. Вместе с куском породы все это еле вмешалось в ладони.
Я догнал своих напарников у начала подъема, пока вслед за ними добрался до верхней площадки уже практически стемнело. На площадку я ступил последним: владелец шахты стоял мрачнее тучи, алмазы не находились, и личный досмотр тоже ничего не дал. Держа левую руку с куском стекляшки за спиной, я обратился к нему, пока мне надевали на ноги кандалы:
— Ваше обещание насчет алмаза больше двадцати карат в силе?
Негра устало кивнул головой, в его глазах застыл немой вопрос и раздражение. Молча вытащил руку из-за спины и раскрыл руку ладонью вверх. Луч фонарика осветил кусок стекляшки, который мгновенно заиграл разноцветными бликами.
— IsoleSilo! — вскричал толстяк, хватая мою руку.
Глава 13. IsoleSilo
Выхватив из моих рук кусок породы с алмазом, негр стремительно рванул в сторону палатки, подзывая индийца Сингха. Очумевшие от увиденного, за ним рванули охранники, позабыв провести мне личный досмотр. Со всего лагеря к палатке владельца стекались охранники, по лагерю пошел нестройный шум голосов, даже часть работников, пренебрегая опасностью, потянулась в сторону палатки. Это был удобный момент для бегства или нападения на охранников, но один из негров работал на совесть. Громкими криками он восстановил порядок среди охранников, которые снова заняли позиции, не упуская нас из виду.
Я подошел к повару, чтобы получить свою порцию.
— Это ты нашел алмаз? — спросил меня весельчак повар и, получив утвердительный ответ, выложил в мою миску два больших куска мяса.
— Как доешь, подойди снова, у меня для тебя есть десерт.
Я кивнул и, отойдя в сторону, пристроился на небольшом валуне, думая, сдержит слово негр или нет, позволят мне уйти или обманут. Внутренний голос говорил, что негр сдержит слово хотя бы чтобы мотивировать других желающих получить свободу. Я не знал, сколько это, двадцать карат, но по реакции негра предполагал, что в камешке, найденном мной, заметно больше.
Нат подошел с уже практически пустой миской.
— Ты уйдешь Алекс, я рад за тебя, что ты нашел алмаз, — африканер присел на корточки.
— Нат, никуда не уйду без вас, — решение пришло сразу, как только нашел камень. Уйти, оставив умирать белых сородичей, было не по-мужски.
— Но ты можешь уйти. Зачем тебе оставаться и рисковать жизнью ради нас? — Нат выглядел немного обескураженным.