— Вам не кажется, уважаемый Квестор, что вы слишком углубились в историю? — возразил я, доедая кашу. — Так нельзя решить вопрос сегодняшнего положения в стране.

— Наоборот, господин Алекс, сейчас вы поймете, о чем я говорю и как складывалась ситуация, приведшая к сегодняшнему положению вещей.

— Хорошо, я слушаю, но, по возможности, без длинных экскурсов в историю, — я поставил миску на землю.

— Так вот, — продолжил Роот, — на тот момент на этих землях жили немногочисленные черные племена. Это были люди невысокого роста, занимавшиеся собирательством и охотой. Позднее они получили наименование «бушмены», что значит «люди степей». На тот момент на всей этой территории не проживали племена зулусов, тсонга, свази и других, которые на сегодняшний день составляют около семидесяти процентов населения страны.

Первые племена этих воинственных негров начали появляться в этих местах только в конце восемнадцатого и начале девятнадцатого века. Появлялись, истребляя более слабые племена бушменов, просились под защиту буров, потомками которых являемся мы, приходили наниматься на фермы для работы. Потом были англо-бурские войны и, в конечном счете, ЮАР стал доминионом Великобритании.

— Ну как без саксов обойтись? — хмыкнул я. — Им везде надо сунуть свой английский нос.

Роот не прокомментировал мои слова и продолжил свой рассказ:

— Отток белого населения вследствие участия в первой и второй мировых войнах привел к тому, что после окончания второй мировой войны приток черного населения из приграничных стран, где были ужасающие условия, значительно возрос. Через пару лет доля черных, не имеющих гражданства, достигла сорока процентов от всего населения страны. Тогда же был принят ряд законов, ограничивающих в правах черное население, не имевшее гражданства. То, что мировые СМИ впоследствии назвали режимом апартеида.

Роот остановился — чернокожий охранник с винтовкой проходил недалеко от нас. Дождавшись, когда тот отдалится, он продолжил. Я же сидел и слушал не перебивая. После его рассказа новые страницы истории открылись лично для меня, лишь краем уха слышавшего слово апартеид.

— Конечно, эти законы в значительной мере ограничивали в правах черное население, был сегрегационный признак по цвету кожи, в некоторые районы Кейптауна и Претории черным нельзя было появляться. Начиная с пятидесятого года группа диссидентов из числа белого населения систематически боролась против режима апартеида, я и сам присоединился к ним в восемьдесят втором году. Тогда мы не понимали, что открываем ящик Пандоры…

— Продолжайте, мистер Роот, вы рассказываете вещи, о которых я не знал, — вынужден был признать я, увлеченный его рассказом.

— Черное население неадекватно восприняли эти изменения, — Роот вздохнул, — вместо того, чтобы бороться правовыми методами, они начали с агрессии и убийств. Так в сорок девятом зулусы напали на индийские кварталы в Дурбане. Было убито больше ста пятидесяти индийцев, ранено больше пятисот, целые кварталы сожжены. Были многочисленные факты изнасилований. Также были нападения и на цветных, и на белых.

При слове изнасилования меня передернуло, вспомнилось насилие надо мной, когда я был в женском теле.

— Но и белые убивали черных во время апартеида. Тысячами! — возразил я Квестору.

— Господин Алекс, я не спорю, что в отношении черного населения порой действовали неоправданно жестоко. А вы знаете, сколько убитых и раненых было за годы апартеида среди черного населения?

— Нет, не знаю, — вынужден был признаться я.

— За сорок шесть лет апартеида в стычках с полицией, обратите внимание, что речь идет о намеренном противостоянии с полицией, было убито и ранено семь тысяч человек.

— Дорогой Квестор, разве семь тысяч — это мало? Это же население крупной деревни или малого городка, — мне был непонятен оптимизм африканера.

— Немало, — согласился Роот. — Но, господин Алекс, за двадцать лет после прихода к власти Нельсона Манделы, убито более семидесяти тысяч белых. Это не считая цветных и черных, вставших на защиту белого населения. Семьдесят тысяч, в десять раз больше за вдвое меньший срок. И это не преступники, это преимущественно фермеры и члены их семей. Это данные доктора Дана Роота, который на сегодня является нашим неофициальным лидером, данные человека, заслуживающие доверия.

Я сидел с открытым ртом, цифры просто поражали воображение: потери были в четыре раза больше, чем вся наша армия потеряла в боях в Афганистане за такой же период.