…Его состав обращался в прах, его плоть издавала зловоние, и смрад его тления ощущали все…
Сёстры оплакивали начавшего уже смердеть мёртвого брата…
Тогда-то Иисус и повелел отвалить камень от гробового входа… И смрад от мертвеца поразил их, когда отняли камень….
Но повеяло дыхание жизни.
И воздвигся мертвец.
Прозвучало слово:
— Лазарь! Выходи вон.
И он выходит.
Так из слова является дело…
Повеяло на него дыхание повеления, и встал он из гроба, связанный. Связаны были ноги его, но он пошёл верным и скорым шагом…
— Распеленайте его, пусть идёт.
Видишь: вот он выходит из гроба, связанный, обвитый, с лицом, покрытым платком. Шествует не колеблясь. Дающий жизнь разрешил его от смерти, но не развязал пелены, чтобы те же руки, которые обвивали мёртвого при погребении, разрешили его, живого».
И мы видим такую сцену.
Комната. Вернее, внутренность небольшого дома. Посередине, прямо в каменной стене — очаг, похожий на камин. Пол и приступочки-лежанки у стен устланы ковриками. На одном таком коврике, в пятне света перед очагом сидит, обхватив руками колени, молодая женщина. На лежанке в тени — мужчина лет тридцати; он бородат, бледен, худ, как после болезни, одет в длинный светлый хитон, подпоясанный широким поясом. Он и она почти неподвижны, как будто в оцепенении, только женщина чуть раскачивается из стороны в сторону, обхватив колени руками. Прислушавшись, мы понимаем, что она напевает что-то вроде колыбельной, сначала совсем тихо, потом чуть громче. Мы даже начинаем улавливать слова.
Сидящая. Лазарь, милый, а всё-таки вспомни, что ты чувствовал, когда лежал там? И когда услышал голос?
Лазарь (приподнимается, сидит, прислонясь к стене). Ты спрашивала. Не знаю.
Она. Мне после этого всё хочется быть поближе к огню. Наверно, там холодно?
Лазарь. Не помню. Нет. Не то чтобы. Вот как будто муха ползает по лицу и никак не можешь её согнать. (Молчат, он и она.) И как встал на ноги — тоже не помню. А потом, когда уже встал — вдруг этот стыд, как обварило стыдом…
Она. Наверно, от беспомощности.
Лазарь. Не знаю… Будто съел что-то отвратительное. И этот запах… Прости.