- «Люмпен», - бросил сверху Йохан, который неизменно присутствовал на своём посту и конечно прислушивался сейчас к их разговору. - Дрянь сигареты - вонючие и без фильтра. Но вы только их всегда и курили, господин учитель.

    «Люмпен»? Чтобы Эриксон курил эту гадость за семь с половиной крон пачка?.. Да бросьте вы!

    - Ну вот, - улыбнулась консьержка, - всё и выяснилось. Йохан у нас малец сообразительный, - и она погрозила мальчишке пальцем.

    - Да, - кивнул Эриксон, - но... насчёт бумажки.

    - А, бумажка... - фру Винардсон принялась рыться в карманах халата, вытаскивая кусок бечёвки, монету в пятдесят эре, зеркальце, губную помаду, коробок спичек, гребень и ещё какую-то мелочь, которую неторопливо перекладывала из одного кармана в другой, пока Эриксон сгорал от нетерпения, пожирая каждую находку глазами.

    Наконец она извлекла листок бумаги, сложенный пополам и хотела развернуть, но Эриксон сделав стремительный шаг, буквально вырвал бумажку из руки консьержки. Это был листок из записной книжки, сложенный пополам. Эриксон развернул его. Чужим, незнакомым ему почерком, несоразмерными буквами на нём было написано:

Фоллебю,

ул. Кёнигштеле, 12/1-9

    Глаза Эриксона полезли на лоб, а в животе опять противно задрожала требуха.

    Это был его домашний адрес.

    - Что? - встревоженно спросила консьержка, увидев, наверное, отразившиеся на лице Эриксона чувства.

    - Ничего, - выдавил он, пряча листок в карман.

    - А это точно ваша бумажка? - с подозрением вопросила Бегемотиха. - Может, вы мою какую схватили? Прям вырвали из руки, будто я вам тут... Вы что же, думаете, если я женщина, консьержка, так можно...

    - Простите, - пробормотал Эриксон, - простите, фру Винардсон. Просто я неважно себя чувствую. Что-то у меня нервы разыгрались. А бумажка это - моя, уверяю вас.

    - Ну, про нервы - это старая история, - кивнула консьержка и двинулась дальше по лестнице.

    - Что? - уставился на неё Эриксон, но та уже не повернулась. Мимоходом потрепала Йохана по волосам, дёрнула за ухо.

    Эриксон даже поднялся на лестницу, к Йохану, чтобы видеть, в какую квартиру она направляется. Заметив это, консьержка неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала и принялась звонить в шестую, к прачке Мередит Рё.

    - А ты, Йохан, в каком номере живёшь? - обратился Эриксон к мальчишке, когда фру Винардсон скрылась в квартире мадам Рё. - В четвёртой, наверное?

    - Не-а, - равнодушно отозвался тот.

    - А-а... Значит, во второй. Так мы с тобой соседи?