— Да не дрожи ты так! Будь джигитом! Мы во всем разберемся.
Юноша порывисто вскочил:
— Только поспешите. Они убежали прямо с похорон бая Барлыбая. Сели на коней и ускакали.
— Так что же ты мне сразу не сказал? Кто-нибудь поехал за ними следом? Куда они направились?
— За ними поскакали Караман и еще несколько человек.
— Быстро седлай лошадь, поедешь с нами! — крикнул он, выбегая из юрты.
По сигналу тревоги оперативная группа быстро собралась, и уже через десяток минут отряд отправился в погоню. Молдабай не мог себе простить, что промедлил с арестом Еркебая и не предусмотрел возможности его побега с похорон. Байские последыши использовали это…
К полуночи Еркебай осадил лошадь и остановил джигитов:
— Теперь можно и передохнуть. Они на своих клячах и за сутки не покроют такого расстояния! — рассмеялся он. — Караман, наверное, локти грызет от бешенства. Следил, следил, да вот и не уследил за нами. Я думал, нам уже не вырваться. Как смотрел на меня этот чекист! Словно насквозь все видит! Но счастье и аллах помогли нам. Теперь мы на свободе. Впереди, за этой сопкой, есть колодец. Остановимся там, дадим отдохнуть коням, а завтра пораньше утром снова в путь, нас ждет далекая дорога. Друзья отца — да будет ему земля пухом! — в Узбекистане и Туркмении более решительно ведут борьбу с властью голодранцев. Примкнем к ним.
Еркебай тронул лошадь, его приспешники последовали за ним. В густом саксаульнике они остановились около колодца. Спешились, отпустили подпруги, поводили коней в поводу, чтобы дать им остыть. Затем привязали лошадей и легли отдыхать. Они были уверены в своей безопасности и даже не выставили караульных. Но не успели беглецы заснуть, как их окружили вооруженные верховые. Еркебай и его дружки попытались пробиться и вскочить на коней, но работники милиции в одно мгновение несколькими выстрелами в воздух отбили у них охоту к сопротивлению и связали преступников.
Беглецы напоролись на засаду, выставленную Ермековым на случай бегства баев. Он предусмотрел, что путь баев в любом случае должен пройти через этот колодец. Другого в этом районе степи не было. Расчет оказался верным и оправдал себя.
Наступило утро. Связанный Еркебай злобно поглядывал на своих врагов, проклиная себя за неосторожность и неосмотрительность. Баловень судьбы, он все еще надеялся, что счастливый случай вызволит его из беды. Его сообщники хмуро переглядывались, боясь встретиться взглядом со своим вожаком.
Вскоре к месту засады примчалась группа Ермекова. Кони их были взмылены, лица и одежда серы от степной ныли. После недолгого отдыха у колодца связанных арестованных посадили на коней и пустились в обратный путь.
Еркебай и его приспешники предстали перед судом. Семья Алдажара была выслана в Оренбургскую область, а сам он после суда отправлен в места заключения. Бывший властелин степи был совершенно раздавлен. Чувствовалось, что дни его сочтены.
XII
Пробужденная степь ликовала. Теперь каждый кочевник видел, что Советская власть действительно заботится о благе всех степняков.
Многое знала степь — изведала и бесправное, нищенское существование обитателей этого сурового края до Октябрьской революции. Великий Октябрь принес сюда новые ветры: ветры свободы, братства, созидания и счастья.
Красные юрты, продвигаясь от кочевья к кочевью, несли с собой свет новой жизни, равноправия, братства: женщины, мужчины, старики и дети изучали грамоту, овладевали азами науки.
Нечего было бояться баев — Алдажара, Ахмета, Барлыбая и других. Бедный чабан Жарлыбай, ранее не имевший ничего, кроме чабанского посоха, был озадачен своим новым положением: ему сразу досталось целое состояние — пять верблюдов, пять лошадей и сорок баранов.
Теперь его не покидала мысль о женитьбе на Бибигуль. Время шло, а он все еще не мог предпринять первых шагов. Как и всех влюбленных, его терзали сомнения, не раздумала ли она, не разлюбила ли? Бибигуль — красивая девушка! И каждый джигит будет рад жениться на ней. А калым сейчас может заплатить почти каждый!