С евреями в так называемом польском лагере обращались еще хуже. Мне известно много случаев, когда евреев избивали палками до смерти.
Нам украинцы-вахманы рассказывали, что в соседнем еврейском лагере было специальное помещение с входами, была надпись «Женское общежитие и мужское общежитие». Когда евреи открывали двери, то оказывалось, что это вовсе не общежитие, а камера, где людей, как я слышал, душили газами.
Я лично видел днем много черного дыма, который поднимался над еврейским лагерем, а вечерами зарева костров. Если ветер дул в нашу сторону, до нас доходил невыносимый смрад горящих трупов. Этот запах мы ощущали день и ночь в течение более чем года. Мне рассказывали люди, которые видели, как подходят эшелоны с евреями к лагерю, они утверждали, что ежедневно подвозятся десятки тысяч евреев, но никто не уезжает обратно. Разумеется, что они уничтожались, так как иначе они не вместились бы ни в бараках, ни на территории лагеря. Бараков в еврейском лагере было несколько, главным образом для обслуживающего персонала. Так что прибывающие не вселялись туда и в тот же день, судя по всему, уничтожались.
Для того чтобы не было заметно больших составов поездов, которые подходили к лагерю, на станции Треблинка отцепляли от эшелона по два вагона и на автобензине подвозили к лагерю.
Я был осужден без допроса и суда на один год заключения в лагерь. С исполнением этого срока меня отпустили. Вместе со мною был взят в лагерь также и отец. Через шесть месяцев мой отец заболел тифом и был сильно истощен. Его взяли родные в больницу, где он и умер в возрасте 43 лет.
Подпись: Францишек Веселовский.
Верно: майор /подпись/
1.12. Протокол допроса Вольфа Шейнберга о зверствах немцев в трудовом лагере Треблинка, 22 сентября 1944 г.
22 сентября 1944 г. военный следователь военной прокуратуры 65-й армии гвардии старший лейтенант юстиции Малов с соблюдением ст. 162–168 УК РСФСР допросил в качестве свидетеля
1. Фамилия, имя, отчество: Штейнберг Вольф
2. Год рождения: 1902 г[ода]
3. Место рождения: г[ород] Варшава
4. Национальность: еврей
5. Соц[иальное] положение: рабочий
6. Образование: 8 классов
7. Место жительства: г[ород] Варшава, ул[ица] Бугай, № 8 Об ответственности за дачу ложных показаний по статье
95 УК РСФСР предупрежден /подпись/.
Родился я и все время проживал в г[ороде] Варшава. С оккупации немцами Польши с первых же дней началось гонение на евреев и планомерное их уничтожение как нечистокровной расы. Все евреи, населявшие Польшу, стали ссылаться со своих мест жительства и свозить[ся] в г[ород] Варшаву, где для них была отведена часть города, изолированная от остального города и обнесенная стеной. Это был настоящий концентрационный лагерь с невыносимыми жизненными условиями. Кругом царили террор, избиение и расстрел евреев. Я сам неоднократно являлся очевидцем того, как немцы расстреливали евреев прямо на улицах группами по 50–100 человек. Работать заставляли очень много, платы же за это никакой не было. Голод был ужасающий. Люди ходили по улицам и собирали картофельную шелуху, к этому прибавлялись эпидемии тифа и дизентерии, в результате чего смертность среди евреев доходила до 450–500 человек в день. Проходя по улицам, можно было часто встретить валявшиеся на тротуарах распухшие человеческие трупы. В конце июля 1942 г[ода] евреям объявили, что всех их будут переселять на Украину, где есть много работы и где жить они будут хорошо. И с 27 июля 1942 г[ода] ежедневно по несколько эшелонов отправлялось из Варшавы. Каждый эшелон состоял из 60–70 вагонов, в некоторые сажали до 170 чел[овек] мужчин, женщин и детей в каждый.
Мне несколько раз пришлось быть очевидцем погрузки евреев в вагоны. Сбор евреев и погрузка их сопровождались избиением людей плетьми и расстрелами. В первое время евреев, работающих на немецких предприятиях, не трогали, и я как рабочий немецкой столярной фабрики жил в Варшаве до сентября 1942 г[ода]. Впоследствии же стали вывозить всех рабочих без исключения, и 3 сентября 1942 г[ода] на фабрику прибыла группа немцев, которые отобрали всех евреев и прямо с фабрики, не дав зайти домой и проститься с родными и взять вещи, погнали прямо на станцию. Собрали нас больше 10 тысяч человек. Тут были женщины, дети, старики. Сопровождали нас СС-овцы и вахманы-украинцы, которые все были вооружены и имели в руках плети, которыми они избивали людей. Из этой группы, пока нас вели до эшелона, расстреляли несколько сот человек, и вся дорога была залита кровью и всюду валялись трупы мужчин, женщин, детей. На станцию, куда нас привели, я увидел большой, около 80 товарных вагонов, эшелон, к которому нас и подвели. Подведя к эшелону, нас быстро стали загонять в вагоны, сопровождая это избиениями. В вагон, куда попал я, было загнано не менее 170 человек. Здесь были старики, женщины и дети. Плач стоял невыносимый. Ввиду такого большого количества людей в вагоне даже сидеть было невозможно, и люди задыхались от недостатка воздуха, так как после погрузки все двери и окна были закрыты. После этого поезд долгое время маневрировал по путям, что делалось для того, чтобы даже люди, знающие Варшавский узел, не могли понять, в какую сторону их везут.
Так продолжалось до наступления темноты, и выехали мы уже ночью и утром прибыли на станцию Треблинка. Всю дорогу нам не разрешали открыть дверей. Духота стояла ужасно, люди умирали от жажды, а воды не давали ни капли. Сопровождавшие эшелон вахманы требовали за воду золото и ценности, и умирающие от жажды люди отдавали все, чтоб иметь глоток воды, но вахманы, взяв золото и другие вещи, воды не давали, а только смеялись. Такие ужасные условия приводили к тому, что многие евреи умирали в пути. Так, когда я уже работал в лагере, к нам на работу пригнали евреев, фамилии их не помню, которых привезли из города Седлец. Они рассказывали, что ехали они в эшелоне, который шел из гор[ода] Радом. До станции Треблинка эшелон шел трое суток. За это время вагоны ни разу не открывались и людям не давали пищи. Люди в вагонах задыхались, и когда в лагере стали разгружать эшелон, то из нескольких тысяч человек, ехавших в эшелоне, в живых остались десятки, и из вагонов несколько часов сгружали трупы.