Пытаюсь гнать их прочь и настроится на другое...
За пятнадцать минут до начала обеда старшина открыл дверь в комнату и выпустил меня из узилища. Отдаю ему карандаш, чистые листы бумаги, затем спрашиваю разрешения сходить и отдать всю свою писанину господину Родену лично в руки...
Слухай сюды, курсант "Клоп"! Давай бижи швыдко! Идна нога тут, а друга там! Виддасышь свои папирци и швидко вертайся назад! Як повернешься, то знайдешь мене! Буду вводить тебе хлопче в нашу жизнь! Это приказ! разрешает "шпис".
Через минут пятнадцать вернувшись назад, я разыскал в каптёрке старшину, выбравшего себе псевдоним "Голова", что по-русски означает "Председатель", и доложил о своём возвращении.
Запомьятай, курсант "Клоп" "Голова" подходит ко мне совсем близко, так, что я чувствую устойчивый запах сала с чесноком, исходящий от этого человека. Оказывается, он прекрасно может говорить на русском языке: Повторять тебе второй раз не буду! Мотай сразу себе на ус и запоминай! А не поймёшь - для начала на полах у меня здесь сотрёшься! А потом обратно в лагерь уедешь!
Он начинает учить меня жизни Первое! Тут казарма! Всё загорожено забором. Охрана - то нимци, то естоны. Последние хуже нимцив! Второе! За выход без разрешения, даже за двор школы - карцер! За выход за колючку без пропуска - расстрел! Это самое главное! Тебе понятно?
Так точно! Я всё запомню! отвечаю старшине.
Это ещё не всё, продолжает учить "Голова". Старшина начинает рассказывать о распорядке дня:
Подъём в 07-00 утра.
Завтрак в 07-30 утра. Пайка 200 грамм хлеба и суп. После завтрака положен отдых.
Начало занятий с 10-00 до 16-00 с двух часовым перерывом на обед и отдых. Опять дают миску супа, кашу и хлеб (150-200 грамм)
Ужин в 19-00, вечером здесь кормят плохо, только пайка хлеба 200 грамм и пустой чай, без сахара.
Отбой в 22-00, все лежат по шконкам и никто не ходит.
Далее хлопче, ты уже понял, что иметь карандаш и бумагу здесь не положено! Только на занятиях и не более! Потом всё сдаётся. Лекции теж, хранить у себе заборонено.
Учёба продлится 60-90 дней, а дальше кому как повезёт... "Голова" обнажает в улыбке свои прокуренные зубы и несколько раз довольно "гыкает".
А тебе друже, типа свезло? спрашиваю "пана Председателя".
А тож! с явной гордостью и с довольным видом отвечает тот. Зробыв дви ходки у бильшовицкий тыл, та ещё идна була в лис, до партизанив! И ни чёго, залышився живий, та ще и грошей трохи заробыв... делится старшина, потом прерывает разговор: На том все! Ты мени бильше не потрибен. Всё. Иди в казарму.
Яволь, герр "Председатель"! Разрешите быть свободным? спрашиваю разрешение и слышу в ответ: Давай уже проваливай!
Молча поворачиваюсь и выхожу из тёмной каптёрки. Спиной чувствую, что "Голова" впечатал мне между лопаток свой тяжёлый взгляд и почему-то совсем не ответил на мою подколку. Этот надутый гусь уже наверняка сообразил, что прогибаться под него я не буду. Я всем видом ему показал, что готов служить новой власти, причём служить очень преданно, и науками шпионскими готов овладевать на совесть, до совершенного мастерства...
Когда меня готовили к этой операции, то просили особое внимание уделять запоминанию словесных портретов агентов и сотрудников школы, особенно обращать внимание, на таких вот везунчиков, вернувшихся после выполнения задания из советского тыла. Пожилой наставник мне тогда так прямо и сказал: