Вновь заскрипели лопаты и к двум ночи мы стали обладателями окопа полного профиля, из которого теперь высовывались лишь наши головы. Золота, тем не менее, не было видно и следа!
– Может быть, выпьете кофе? – предложила Сандрин, работавшая около нас живым фонарным столбом.
– Это дело, – обрадовался я, – наливай скорее!
Испытывая с непривычки сильную дрожь в ногах и боль в спине, я вскарабкался на земляной бруствер и помог выбраться Михаилу. Попивая кофе, я между делом поднёс часы к фонарю. Время двигалось к трём ночи, и было ясно, что начинать вторую яму бессмысленно. Времени оставалось только на то, чтобы максимально расширить имеющуюся траншею, ибо отклонение от исходной точки могло быть не только по длине, но и по ширине траншеи. Так что, испивши бодрящего напитка, мы со старческим кряхтением спустились в траншею и, натянув на распухшие ладони уже порядком изодранные рукавицы, вновь взялись за шанцевый инструмент.
– Роем строго до четырёх! – предупредил я моего напарника. Нам ведь ещё нужно успеть вернуться, поставить лодки на место и сделать вид, что всю ночь мы честно спали.
– Куда ж деваться, – натужно прохрипел в ответ Михаил, выбрасывая наверх очередную порцию земли, – до четырёх, так до четырёх.
Но оторвать его от землеройного безумия мне удалось только к пяти, – когда небо на востоке начало слегка светлеть. Мы с трудом выбрались из весьма качественно выкопанной ямы и критически осмотрели дело своих рук. Да, это был гераклов подвиг, особенно если учесть, что почва острова была щедро напичкана разнокалиберными камнями, а мы были вовсе не записные землекопы, а обычные московские белоручки. Но долго любоваться сотворённой дырой в земле было совершенно некогда. Подхватив инструменты, мы устало побрели к лодкам. Михаил подал один из шестов, но отрицательным движение руки я отказался им воспользоваться.
– К чему нам какие-то палки, – в свою очередь взмахнул я лопатой, – когда есть вот это?
Обратный путь показался мне намного короче. Наверное потому, что усталость была столь сильна, я грёб в совершенно полуобморочном состоянии, попросту не осознавая окружающую реальность. Кое-как втащив и привязав лодки у лагуны, мы со старческими стонами принялись взбираться на косогор и смогли одолеть его только с помощью вездесущей Сандрин, которая, то подталкивала нас сзади, то тянула за руки. Добравшись до сеновала, мы побросали рюкзаки где попало, и, даже не раздевшись, провалились в бездонный и бесчувственный сон.
Глава двадцать третья: Ночь сплошных разочарований
– Эй, городские лежебоки, вы живы что ли? – донеслось до моих ушей словно через толстую подушку.
– Живы, живы, – испуганно прохрипел я, не узнавая собственного голоса, – скоро выйдем!
– Да-к это как хотите, – более спокойным тоном более спокойно отозвался Болеслав Мартынович, – просто время уже к одиннадцати. Думал, не случилось ли чего? Вставайте когда хотите, мне всё равно надо уходить…
Голова у меня была чугунной даже на ощупь, а тело ныло, словно его всю ночь били палками. Но, мужественно сжав зубы, я преодолел обуревавшую меня апатию и сполз на пол. Мало того, что сполз, так ещё и растолкал своих соратников, дрыхнущих без задних ног. В итоге на кухню мы выбрались только в половине двенадцатого.
– Миша, голубчик, – томно простонала Сандрин, буквально падая на низенькую табуреточку, стоявшую около очага, – свари нам, пожалуйста, кофе.
– Вот ещё, – недовольно фыркнул он в ответ, – тебе хочется, ты и вари!
– В самом деле, Сандрин, – поддержал я его, – что тебе стоит за нами поухаживать? Ты только немного не доспала, мы же, как ты прекрасно видела, пахали, словно кони на ипподроме!
– То же мне, джентльмены! – недовольным тоном отозвалась мигом подобравшаяся француженка. Несколько часов покопали и скисли окончательно. Что же будете делать следующей ночью?
– Ну, уж точно, не кофе тебе варить! – всё так же враждебно отозвался мой друг. Затем, словно показывая, что более разговаривать не намерен, демонстративно отвернулся к окну. Наступила томительная пауза. Все сидели неподвижно и ждали, когда ситуация разрядится сама собой. Первой не выдержала Сандрин. Вскочив с места, она звонко притопнула каблучком и пулей выскочила на веранду, хлопнув напоследок и дверью.
– Вот и правильно, – хмуро бросил ей вслед Михаил, – сходи на воздух, охладись. А то, тоже мне, раскомандовалась тут! Нашла, понимаешь прислугу…!