Многовековая борьба за Черное море завершалась. Началом развязки в этой затянувшейся трагедии была война 1769–1774 годов, именуемая Первой турецкой (пятой войной с Турцией, начиная с 1687 года, если считать, что предыдущие войны велись не с Турцией, а с Крымским ханством).
Об этой войне, решившей судьбу Крыма, и о той, которую принято именовать Второй турецкой войной (1787–1792 годы), будет кратко рассказано в начальных очерках книги «Таврида».
Но не описание доблести русского оружия составляет цель данной книги, а рассказ о победах русской культуры, о цивилизующей роли России на Черном море.
То, что было сделано за пятьдесят лет после присоединения Крыма, поистине удивительно, хотя хорошее сплелось с плохим и страшным, явилось из дебрей крепостного, вельможно-чиновного бытия.
Последние дни Крымского ханства
Крымское ханство XVIII века мало отличалось от Крымского юрта времен Бату или Ногая[12].
Свой уклад татары принесли в Причерноморье из северо-восточных кочевий Улуса Джучи.
Четыре знатных рода продолжали владеть землей, которая была занята их предками – основателями юрта.
Стада баранов и табуны лошадей паслись на этих землях так же, как некогда паслись их предки, согнанные с прикаспийских степей или зеленых лугов Урала.
Война была профессией каждого отпрыска четырех знатнейших родов. Каждый из этих феодалов обладал собственным войском, и оно могло служить крымскому хану, но могло и свергать его.
Властитель бейлика[13] владел землями и стадами, но прежде всего он был военачальником.
Простые татары могли владеть клочком земли, пасти своих овец или сеять просо, но главным их делом была война.
Война давала хлеб, скот, одежду, рабов.
Так было в дни Батыя.
Так оставалось и в дни последних ханов.
Обозрение полуострова
Крымский полуостров «посередине перерезывается лесом, и та часть его, которая обращена к Понту[14] и в которой находится знаменитый город Кафа ‹…› вся состоит во власти турок ‹…› Другою частью ‹…› владеют татары», – писал о Крыме в конце XVI века в своих известных «Записках о Московии» Герберштейн.
Турция не доверяла хану морских границ и дозоров Крыма. Не только пустынный Чуфут-Кале, но и плодородные долины Мангупского кадылыка[15] принадлежали Турции, и ее чиновники собирали здесь налог. В Мангупский кадылык входили не только все деревни «счастливого» (берегового) Крыма, но и великолепная Байдарская долина, долина Бельбека и лесистые Коккозы с их синими водоемами, кишевшими рыбой, медоносные Гавры, Мухульдур, Богатыр и узкая густолесная и влажная долина Узеньбаша.
Стамбулу принадлежали все крепости, начиная с маленьких замков на степных холмах и кончая оплотом Крыма – воротами крепости Ферх-Кермен[16], или Ор-Капу, в древности именовавшейся Тафре, а позднее – Перекопом.
«Путешествие будет трудным!» – говорили опытные люди тем, кого любопытство или дела побуждали отправиться на Крымский полуостров. Во времена последних ханов такое путешествие было немногим безопаснее и проще, чем во времена Батыя. Особенно неприятен был путь посуху, по степям, где кочевали ногайцы. Они всегда были готовы напасть, чтобы взять ясыря[17] или выкуп.