Большую часть лица скрывала серебряная маска, оставив обозрению лишь левый глаз, угол рта и почти весь волевой подбородок. Плечи и голову жреца укрывал синий плащ, под ним только алая набедренная повязка. Плащ не утаивал стальных мышц торса, сильных рук и крепких ног.

Шедший по мою душу мужчина великолепно сложен. Специально – зараза, – демонстрировал накачанные мышцы. Капли пота искушающе блестели на загорелой коже, при движении стекали к краю набедренной повязки, предлагая фантазировать дальше самой.

Мысленно поблагодарила Бога Хетунга за такой подарок. С человеком я справлюсь.

Внимание привлекло странное оружие жреца, оно казалось живым – гибкий меч состоял из заостренной цепи звеньев, самовольно извивался, точно являлся настоящей змеёй. Жрец остановился напротив, в двух шагах. Пробежался по оцепеневшей мне цепким, многообещающим взглядом. Мог убить, опутать жутким мечом – и всё, меня нету! – но вместо смерти потрясающий мужчина заговорил:

– Ну, здравствуй, Катари. Та, из–за которой весь переполох. Та, которая осмелилась противостоять королю.

Голос звучал соответствующе – сладко, обманчиво мягко, искушающе, а в глазах сверкнула необъяснимая ярость. Не сразу я заприметила крепкую руку жреца, тянущуюся к моему лицу, всё продолжала любоваться им, не в силах вынырнуть из охватившего омута. А как заметила, отступила, ощетинилась, точно кошка.

– Не смей трогать меня своими грязными руками! – мало ли каких девиц до этого трогал. И не только трогал…

Жрец усмехнулся, часть усмешки сокрыла серебряная маска. Он прекрасно понял, что я имела виду, но руку убрал.

– Боюсь, без этого никак не получится. Это ведь танец, а в танце, как и в танце тел, предусмотрены касания, – зрители загудели смехом.

Насупилась. Пусть себе смеются! За то я пришла в себя.

– Ну что, начинаем? Обнулите время! – поторопил Терний.

Чёртов Оракул, никак не может дождаться моей смерти. Но я буду вынуждена его разочаровать, поскольку не собираюсь проигрывать! Огненные часы выставили на десять минут. Всего десять минут, и я свободна. Наверное. Продержалась ведь до этого целых полчаса! Ну, почти…

Бам–бам. Бам–бам–бам! Барабаны ускорились, пора и нам начинать. Но прежде, неуловимым движением жрец всё–таки умудрился коснуться моей саднящей голени. И боль мгновенно прошла!.. А я и забыла уже.

– Так будет честнее, – пояснил красавец.

Значит, знал о проделках оракула. На это я печально улыбнулась, но спасибо из себя выдавила. Собралась с духом и отпрыгнула от жреца, вовремя, поскольку тот «отпустил» свой меч на волю.

Буквально. Извиваясь по арене стальной змеей, меч стремился достать меня, я убегала, помня о характере его ранений. Но, как я уже сказала, предначертанного не изменить. Меч всё равно царапнул меня по животу, неприкрытому тканью платья, и пополз к хозяину.

Жрец слизнул добытую помощником кровь, прикрыл глаза, а когда открыл – оранжевая радужка его левого глаза сменилась синей. Меч тоже обуял синий огонь.

И такой же огонь тонкой трепыхающейся лентой оплел мою правую кисть, боли не причинял, пытался маскироваться под экзотическое украшение. Что ещё за фокусы?!..

– Я принял твой вызов, Катари. Станцуй со мной танец крови и боли! Выиграй свободу или прими смерть от моей руки!

Танец крови и боли. Отлично. По россказням жрец «загонял» своих жертв в танце, и те сами умоляли его о смерти. И я на это подписалась.