Самой же большой для меня неожиданностью было то, что Кяспер спокойно принимал телевизионные передачи из Финляндии. Теперешней молодежи этого не понять, но тогда это было чем-то немыслимым.

Я целыми днями сидел у телевизора и смотрел скучнейшие передачи из Финляндии. Правда, как-то вечером мне удалось увидеть даже фильм Хичкока. Наверное, этот фильм не был шедевром. Уже потом, после перестройки, я видел несколько фильмов того же Хичкока, которые были намного лучше, но для меня тогда увидеть зарубежный фильм было большим событием.

Постараюсь объяснить почему.

В те годы некоторые зарубежные фильмы, которые прошли строгую цензуру, показывали в обычных кинотеатрах. Единственным местом, где демонстрировались фильмы, которые обычным гражданам нельзя было почему-то смотреть, был Дом кино. Все просмотры были закрытыми, на них пускали только киношников. И то не всех. На каком-то городском семинаре для руководителей творческой организации, которые регулярно проводил обком партии, — а я был тогда одним из руководителей Союза художников, — я познакомился с директором Дома кино — Шемякиным. И тут я, должен сознаться, совершил нехороший поступок: я предложил ему вылепить его портрет, имея в виду корыстную цель.

Он сразу же согласился и аккуратно приходил позировать ко мне в мастерскую.

Надо сказать, что внешность Шемякина была не очень интересной для портретирования, да и сам он оказался не очень интересным человеком, но я все же постарался сделать портрет похожим и подарил его Шемякину. Он с удовольствием забрал гипсовый портрет, а я втайне начал надеяться, что теперь — в знак благодарности — он будет приглашать меня на просмотры в Дом кино.

Фига! Он мне ни разу даже не позвонил.

Так вот, сидя у Кясперов перед телевизором, я подумал о том, что наша дача находится немного ближе к Финляндии, чем Ленинград, и почему бы мне не попробовать поставить антенну и поймать Хельсинки?

Вернувшись домой, я договорился с молодым парнем — бывшим моряком, — что он займется этим делом. Перед этим я попросил моего приятеля, эстонского искусствоведа, который жил в Таллине, достать и переслать мне в Ленинград звуковую приставку. Честно говоря, зачем мне нужна была эта приставка, я не знаю — все равно я ни слова не понимаю по-фински.

Наконец парень приехал в Колосково, довольно ловко залез на самую высокую сосну, установил на ней антенну и начал ее поворачивать. А я стоял внизу с маленьким телевизором и ждал, когда на экране появится изображение. И вдруг я совершенно четко увидел Урхо Кекконена, тогдашнего президента Финляндии.

— Стой! — закричал я. — Фиксируй антенну в этом положении.

Очень довольный собой и тем, что я так правильно все придумал, я позвал Вику, и мы пошли в дом к большому телевизору. Действительно, на экране возникла фигура Кекконена, но передача транслировалась по нашему первому каналу. Просто Кекконен в этот день приехал с визитом в Москву.

Это теперь мне противно смотреть зарубежные фильмы с бесконечными драками, стрельбой и убийствами, и я сразу же выключаю телевизор. Правда, и наши фильмы мало чем отличаются от зарубежных.

С тех пор прошло много лет, и сейчас у меня на даче стоит телевизионная «тарелка», которую за полчаса поставил прекрасный мастер, симпатичный человек Гена из соседнего поселка, и который, добавлю, вовсе не пьет, и не курит, и совсем не похож на тех вечно полупьяных работяг, с которыми мне приходилось иметь дело в те далекие годы.

Теперь я могу смотреть на даче больше ста программ, по которым демонстрируются и хорошие и плохие фильмы, но я включаю телевизор только для того, чтобы посмотреть последние известия или футбол. Времена изменились, а с временами изменились и мы сами.

Но вернусь к даче.

Наконец-то настало время, когда все основные строительные работы на даче были закончены. Мы даже умудрились поставить в доме старинную кафельную печь, которую, видимо, выбросили, разбирая старый дом. Тогда это было обычным делом, а сейчас такую печь продали бы за большие деньги.

В доме стало тепло и уютно. Кроме того, наш сын Саша построил большую мастерскую для творческой работы. Привез из города тяжеленный офортный станок, несколько мольбертов, всевозможные краски, бумагу и холсты. Получилась прекрасная удобная мастерская, но у Саши появились различные проблемы, он переехал в Москву, и работать в этой мастерской ему почти не удалось.

А мы построили баню, да еще и с сауной. Но об этом стоит рассказать подробнее, поскольку это было не так просто сделать.

Для начала я пошел к нашему соседу Кузьме Степановичу, который был к тому же председателем правления нашего поселка, и попросил его написать на моем заявлении в Сосновский сельсовет, в который я обратился за разрешением продать мне для строительства бани три кубометра бревен, свою поддержку. С этим заявлением и поддержкой председателя правления поселка я отправился к председателю сельсовета, будучи уверен, что он не откажет мне.