Карла — жена чифа, добрая и обходительная жен­щина. Всегда относилась ко мне гораздо лучше родной матери.

— И я был бы рад, сэр. Мы скоро повидаемся. Когда все закончится.

Мои слова заставили Оззи переключить внимание с булочки с корицей на меня.

— Значит, ты вернулся домой не ради того, чтобы умереть.

И поэтому я сказал:

— Нет, сэр. Я вернулся домой, потому что здесь во мне нуждаются. И потому, что она тоже здесь.

Несмотря на все мои заверения, тревога Оззи, по­хоже, ничуть не утихла.

— Ты хочешь сказать, ее прах.

— Да. И она, в каком-то смысле. Все мои воспо­минания о ней отсюда.

Мои приемные отцы обменялись взглядами, но ни тот ни другой ничего не сказали. Я решил, что они созвонятся, как только покинут парк и доберутся до автострады.

Мы сложили лотки, тарелки, приборы и остатки еды в ящики и переносные холодильники и загрузили их в просторный багажник переделанного «Кадиллака».

— Клубнику оставьте, — сказал Оззи, в послед­ний момент выхватив блюдо. — Утомленному путнику нужно что-то пожевать на трудном пути.

— Вы будете дома через пятнадцать минут, сэр.

— Это если ехать по кратчайшей дороге через жи­лые кварталы. А я, возможно, выберу более живопис­ный маршрут.

— Это все было не обязательно, — сказал ему чиф Портер. — Хватило бы и коробки пончиков.

Оззи поджал губы и неодобрительно нахмурился.

— Какая банальность — пончики для полицейско­го. Я стараюсь избегать банальностей в жизни ничуть не меньше, чем в книгах.

Уайатт Портер всегда был человеком доброй души, но никогда не любил обниматься так, как Оззи Бун. Однако на этот раз и он захотел получить свою долю объятий.

— Не забудьте передать Карле, как я ее люблю, — произнес я, — и скажите, чтобы не переживала за меня.