Правы…
Через двадцать минут Ласкар начал кидаться кубиками льда. По тому, как они настойчиво летели мимо, я поняла, что могу. Могу!
Позвонили из холла. Через минуту раздался стук в дверь.
Марк выглядел страшно и жалко. Осмотрев меня с ног до головы, кажется, так и не поверил собственным глазам. Зашел. Взгляд скользил от меня к Ласкару, к тающим на полу осколкам льда и снова ко мне. Я же смотрела на осунувшееся лицо, на тени вокруг глаз, на одновременно злой, уставший и растерянный взгляд. Тонким, плохо поддающимся голосом я представила мужчин друг другу. Руку никто не подал. Марк воздержался. Ласкар, вероятно предположил, что его инициатива будет отвергнута, а потому не дал повода к унижению. Шел восьмой час.
– К восьми подъедет доктор. Я всё объясню чуть позже. Позволь нам закончить. Посиди… – мне трудно было подбирать слова. Хотелось разреветься от беспомощности и осознания вины, но на это не было времени. – Пожалуйста…
Молча кивнув, Марк устроился на крохотной софе в дальнем углу.
– Хорошо. Что еще не понятно?
– Как собрать все ситуации, все ответы, все-все-все в одну программу?
– Начни на бумаге. Опиши все, что придет в голову, потом уже задействуй. Ты поймешь, как расширять. Само придет на практике. Главное начать. Кубиком льда тебя уже не убьют…
Никто не улыбнулся.
– Они будут работать всегда? Их нужно поддерживать?
Ласкар отрицательно покачал головой. Я и сама поняла. Будучи раз запущенной, программа «Урод» работала до тех пор, пока я не организовала новую нейтрализующую установку.
– У вас есть записи? Когда вы плели свой предохранитель? Мне бы это очень помогло.
Ласкар чуть улыбнулся и снова отрицательно покачал головой.
– Я могу к вам обратиться? Я могу с вами связаться? – я чувствовала, что он уже одной ногой не со мной и начинала нервничать все больше.
– Не паникуй… – тут же откликнулся он, – у тебя все получится.
– Что мне делать?
Ласкар мягко засмеялся и кинул взгляд на Марка.
– Постарайся исчезнуть до тех пор, пока не будешь уверена в полноценности построенной защиты. Потом, после нам будет о чем поговорить. Сейчас для тебя самое главное – выжить.
Ласкар поднял мой телефон и присел в кресло. Вынув стилус, продолжил наставлять: