– Я веселюсь, – беззаботно отвечал Заурбек, демонстративно вкладывая руки в карманы.

– Вы развращаете полк! – с сердцем возразил полковник Юрий.

Заурбек посмотрел на него с улыбкой, с какой смотрят дети, когда не доверяют старшим, когда старшие говорят, что «неба нет, а есть воздух» или что «луна почти такая же большая, как земля».

– У вас, – сказал Заурбек, – когда вы сердитесь, правая бровь поднимается чуть-чуть выше левой. Скажите, пожалуйста, отчего это происходит?

Полковник Юрий побелел.

– Когда вы протрезвитесь, – едва выдохнул он эти слова, – я попрошу вас, как офицера, ответить мне. А теперь мне стыдно за вас, ротмистр!

– Я и сейчас готов к услугам господина полковника…

Заурбек сказал это негромко, но стоявший за дверьми самый старый офицер-кабардинец, корнет Адиль-Гирей, произведенный в офицеры за почтенность и пребывание вблизи солнца дивизии – великого князя Михаила, услышал его слова.

Адиль-Гирей – старый волк! Он знает, что когда в комнату входят двое, то очень часто возвращается один. Адиль-Гирей многое видел на своем веку! О, Адиль-Гирей всегда найдет что сказать… Он вошел как ни в чем не бывало и показал крайнее изумление, встретив четыре глаза, вспыхивающих огоньками.

– Заурбек, – сказал Адиль-Гирей, – ты кабардинец?

– Да, так я себя называю.

– Ты знаешь, что такое адыгэ хабзэ? [68]

– Этому меня научил народ.

– Ты признаешь, что я старше тебя?

– Признаю.

– Так вот, я, старший, приказываю тебе: сию же минуту проси извинения у полковника!

Заурбек наклонил голову, как наклоняют быки рога перед ударом. Он молчал.

– Ты хочешь отказаться от обычаев? Ты, может быть, по ошибке называешь себя кабардинцем? Ты уже доказал, что забыл, что Юрий – наш гость. Теперь тебе остается плюнуть на мои слова, на слова старика, и уйти…

– Не говори так! – Заурбек кинулся к Адиль-Гирею и схватил обе его руки. – Я сделаю все, что хочешь… Господин полковник, – обратился он к Юрию. – Ради Аллаха, простите меня. Но клянусь вам, придет время, и вы вспомните эту минуту, вы увидите тогда, что Заурбек умеет веселиться и умеет умирать.

Заурбек протянул руку, и полковник Юрий вложил в нее свои маленькие игрушечные пальцы. Но сделал это он нехотя, и было видно, что он не особенно верит словам Заурбека.