– Были, – понуро отвечали ему.

– И вы после того хотите называться мужчинами?.. Прочь с моих глаз!

…На следующее утро Заурбек вывел всех кабардинцев на площадь, расположенную перед Городским управлением, и построил каре. Поглядывая на двери, откуда должен был выйти Кривчик, Заурбек ходил посередине каре, похлестывая свои ноги крепкой кабардинской плетью. Наконец, двери открылись и в них показался городской голова, с лицом надменным и неприступным. Быстрыми шагами Заурбек приблизился к нему, взял его под руку и пригласил следовать за собой, в середину выстроенных всадников. Кривчик, вероятно, почуял недоброе, но отступать ему было некуда.

– Вы городской голова, Кривчик? – громко спросил Заурбек.

– Да, я, – отвечал тот, насупившись и тяжело переводя дыхание.

– Эй, Шеретлоков. Тхамбельмишхов, Тляругов… выйти сюда! –

Когда вышли те, кто носил еще на лице следы побоев, Заурбек спросил Кривчика:

– Узнаете свою работу?

Кривчик, в приливе отчаяния, замахал руками:

– Они сами виноваты! Как они смели останавливать городского голову?..

– Вы это бросьте, дорогой, – спокойно возразил Заурбек. – Они исполняли свой воинский долг. А вот позвольте вас спросить: правительство вас поставило, чтобы вы следили за порядком или устраивали кавардак?

Кривчик молчал. Заурбек отодвинул его на длину вытянутой руки, взял за шиворот и обратился к всадникам:

– Вот, – сказал он, – вот человек, которого стыдно назвать человеком! Я вас называю мерзавцем! – добавил он, поворачивая к себе лицо Кривчика.

И потом с поразительной быстротой и силой согнул толстяка Кривчика в пояснице, зажал его голову между коленями и всыпал ему изрядное количество «горячих» в то место, откуда растут ноги. Можно сказать, что Заурбек бил его, пока не устала рука. Замечательно, что Кривчик ни разу не вскрикнул…

– А теперь – идите!.. Жалуйтесь сколько угодно и кому угодно!

Кривчик нахлобучил шапку и, не поворачивая головы, выскочил из каре.

Разумеется, жалобы полетели во все стороны. Заурбека вызывал начальник округа, требовали его во Владикавказ, к высшему начальству… Дело доходило до наместника на Кавказе… По городу кто-то пустил листовку, которая начиналась так: «Лавры Гинденбурга не давали спать молодому поручику Заурбеку…» и т. д. Вся эта история кончилась тем, что его послали на фронт. Но вы посмотрите, все-таки какой это своевольный и опасный человек! Он – настоящий самостийник…

…Кто-нибудь из слушавших, с улыбкой снисходительного презрения к рассказу, покачивал головой и говорил, растягивая слова так, как хлебопек растягивает тесто, испытывая его качество:

– Ну-у-у… эт-то что-о-о… А вот вы вспомните другой случай! Вот тут действительно, можно сказать, Заурбек «открыл свои карты»!.. Да-а.

– А что такое? – любопытствовал недавно поступивший офицер. – Как же он раскрыл карты?