— И за Лону спасибо.

— Нет, — отчеканил Роман, полностью уверенный, что моя паника беспочвенна. — Давай сюда телефон, я передам, когда приедут.

— Я только что притащил твою сестру в больницу на руках при том, что она мне совершенно чужой человек. Но я коллега, а друг — Егор, которого ты, при всей его навязчивой влюбленности в твою сестру, ни о чем не просишь.

Из своеобразного транса меня вывело появление мамы. Встревоженная звонком, она быстро шла по коридору. Широкая, длинная яркая юбка при каждом шаге аж взметалась в воздух, а с одного плеча съехал платок. Даже несмотря на то, что ее волосы растрепались, а глаза горели беспокойством, она выглядела слишком эффектно, чтобы кто-нибудь заподозрил нас с ней в родстве.

— Валентина, — представилась.

Когда мы вылетели из ресторана, я все еще костерила Гордеева на пару с Романом, Бесхребетным и доброй половиной мужской составляющей человечества. Кажется, ругалась очень грязно, но не особо переживала по этому поводу: к неоспоримым достоинствам Ваньки относилось то, что он никогда не напоминал мне о том, как безобразно я вела себя в некоторых ситуациях. В отличие от того же Новийского, который любил акцентировать внимание не моих промахах. Все во имя образования!

Он рассмеялся, а мне стало ужасно неловко. Я ведь прогоняла его уже второй раз, и это после всего, что он сделала для Лоны.

— Это комплимент, — попыталась я оправдаться. — Егор хлипкий, ниже тебя ростом. Ой, да забудь.

— «Любой» ее накачал, — поправила я.

— Правда? — Насмешливый тон парня ни от кого не укрылся.

— Да? — улыбнулся он в ответ. — Рад слышать.

— Вообще-то, я не хочу, чтобы ты уходил, — исправилась неуклюже.

— И, ко всему, ты обо мне не рассказывала, а я о тебе Сан Санычу рассказал.

— Они скоро будут, — самодовольно сообщил Роман, засовывая телефон в карман.

Звонка он ждал и нашел нас быстро, а потом выругался так, как я еще от него не слышала. В отличие от меня, ему хватило смелости встряхнуть Лону. И даже дать ей оплеуху. В ответ сестра лишь слабо что-то промычала, хотя в той ситуации одно это успокаивало. Врать не могу, я поняла, что происходит, но должна была услышать. Обязана!

— Теперь больше нравится? Что ты с ней такой делать собирался? Отвечай! — Ванька так подтянул Бесхребетного, что ответ прозвучал едва слышно, очень сипло:

— А я ему доверяю.

— Мне не стыдно, — пожала плечами.

— в лице ни кровинки. Не помню, чтобы до того момента мне становилось так страшно. Стресс-тесты на работе к такому не готовили. Я хотела подойти к ней, встряхнуть, разбудить… но телом завладело оцепенение. Если она так бледна, то вдруг не дышит? И вместо того, чтобы помочь сестре, я схватилась за телефон и начала вызванивать Ваньку.

— Ее накачали. Она не сама, Лона не может. Она водку-то ни разу не пробовала…