– Нет-нет, ничего, – и с деланной лихорадочностью вернулась к своим делам.

– Рэми-и, – требовательно отвлёк её от этих дел он. – С Рейном, что ли, уехала?

Не поворачиваясь к нему, она повела плечом и кивнула.

– Рогр! – саданул Рассэл кулаком косяк с досады.

– Рас… – повернулась к нему обеспокоенная Рэми, но он не дал ей ничего сказать, перебив:

– Да знаю я всё, знаю! – и даже руки поднял, подчёркивая свою позицию. – Не переживай! – и вышел.

Разбор вещей шёл вяло, потому что внутри своей головы Рэми ругалась на Элпи и размышляла о том, какими же всё-таки баранами бывают отдельные представители сильного пола.

Размышления такого рода были прерваны внезапно влезшей в окно Тунь (очевидно, это было связано с тем, что через окно зайти было ровно на одну минуту быстрее, чем через дверь). Рэми даже не удивилась: ни новому визиту, ни способу проникновения, ни последовавшему вопросу:

– А ты Раса не видела?

Вздохнув, поведала:

– Видела. Полчаса назад был здесь, потом ушёл. Куда – не докладывался.

Тунь с досады скривилась и попросила:

– Будет меня искать – скажи, что я уехала к Шэрри, – и, не дожидаясь согласия, вылезла обратно.

Рэми возвела глаза к потолку. Кажется, её настигло проклятье ралэсов – и теперь ей, как жене ралэса, будут находить сотни мелких невнятных поручений все попадающиеся на её пути марианцы.

Следующий визит, спустя четверть часа, произошёл традиционным путём – через дверь.

– Ой, а что это у тебя за новоселье? – с порога восхитилась забежавшая внутрь Алиссия и, не дождавшись ответа, принялась жаловаться: – Тут твой к моему приехал, так они заперлись в кабинете и секретничают! – с обидой выделила она последнее слово.

– Мужчинам тоже бывает нужно посекретничать, – дипломатично отозвалась Рэми.

Она снова чувствовала себя паршиво. Сперва ей пришлось скрывать тайну подруги от мужа, теперь вот – не говорить о мужниных делах с подругой. Вот уж не было печали!

Алиссия подлила масла в огонь, поделившись наблюдением:

– Эртан на меня очень странно посмотрел сегодня. Как думаешь, стоит паниковать? – с тревогой спросила она, ожидая от несговорчивого правителя самого дурного.