Тунь возвела глаза к потолку и поправилась:

– На этой неделе я всегда встаю в пять по средам.

Потянувшаяся за стаканом Рэми чуть не рассмеялась, но решила не уточнять, как можно вставать каждую среду именно на этой неделе – что-то ей подсказывало, что объяснение у Тунь есть, и что это объяснение запутает всё ещё больше.

После завтрака-обеда Тунь резко посерьёзнела и с самым деловым видом увела всех в гостиную на серьёзный разговор.

Рассэл толково и коротко объяснил свою затею с продажей ковров в Даркию и в необходимости привлечь к этому делу брата-адмирала.

Тунь вежливо приподняла брови и удивилась, причём тут она.

Рассэл попытался уверить её, что любимой сестрёнке адмирал не откажет, так что её помощь будет неоценимой.

– Брат принимает решения с опорой на разум, а не на чувства, – холодно парировала Тунь. – Да и мне какой с этого  толк?

Как это часто бывало с нею в дни, когда она вставала в пять утра, к десяти она уже чувствовала усталость и предпочитала быть прагматичной расчётливой особой.

Тогда в дело вступила Рэми, расписав свой проект по защите прав марианских женщин – особенно мурийек.

План не произвёл на Тунь никакого впечатления:

– Вы даже в тандеме с Элпи не сможете повлиять на Рейна, – категорично заявила она.

Рэми обиделась и принялась заверять, что Рейн уже обещал оказать всяческое содействие их плану.

Тунь посмотрела на неё с ощутимой жалостью и заметила:

– Малышка, Рейн забыл о вас в тот же момент, как вы скрылись с его глаз. Проблемы такого рода его не заботили от роду.

Тогда эстафету подхватил Эртан, который с откровенным дружелюбным смущением начал раскручивать матримониальную идею Ниссы.

Тунь удивлённо поморгала, осознавая, что её сейчас пытаются тонко и аккуратно сосватать за Рассэла.

– Ну это уж слишком! – резко прервала она очередные заходы Эртана и, неожиданно цапнув Рэми под локоть, вмиг переменилась и с ярким оживлением на лице заявила: – Нам нужно по-девчачьи посекретничать, не скучайте!

И выволокла ничего не понимающую принцессу в сад.