– Ну, знаешь ли! Ты заслужил!

Он рассмеялся:

– Я же говорил, что ты упорно пытаешься меня наказать? И главное, – возопил он к небесам, призывая их в свидетели, – лишь за то, что я ставлю свой долг правителя выше личных чувств!

Пока он взывал к небу, они незаметно остановились.

Рэми медленно моргнула.

Перевела дух.

Моргнула ещё раз.

В её голове шла сложная работа.

До этой минуты она очень ограниченно рассматривала ситуацию в контексте её личных переживаний. Ах, её не устраивает быть не на первом месте. Ах, её оскорбляют его рациональные приоритеты. Ах, он бесчувственный баран, неспособный на любовь.

Только сейчас она посмотрела на картину чуть шире, и увидела, что та не замкнута в кругу её личных переживаний. Что дело не заканчивается решением: «Ах, раз он таков, я отказываюсь его любить!» Что это её решение является звеном в цепи их межличностных отношений, и что это то решение, с помощью которого она, в самом деле, как он некрасиво выразился, «наказывает» его. Взвесив внутри себя его поступки и придя к решению, что те заслуживают этого самого наказания, она выбрала ту единственную, на её взгляд, стратегию, которая это наказание выражает.

Причинять ему боль, потому что он – заслужил.

Она снова и снова моргнула и вдруг заплакала. Горько и безутешно.

– Рэми? – опешил не ожидавший подобных пассажей Эртан.

Она не заметила, когда он успел спешиться и как именно вытаскивал из седла её; более или менее она пришла в себя уже на земле, обнаружив, что сидит посреди поля в его объятьях и промочила ему уже всю рубашку своими слезами.

– Ох, Эрт, – покаянно пробормотала она, утыкаясь ему в грудь. – Я такая дура!

– Ммм, возможно, – без всякого энтузиазма осторожно поддержал разговор он, опасаясь подписываться под столь громкими самообвинениями – а вдруг её опять прорвёт?

– Но ты меня простишь? – с надеждой подняла она на него красные и совсем некрасивые от того глаза.

– Да, конечно, – весьма уверенно вырулил на безопасную тему он, впрочем, не уразумев, в чём она кается.

– Ты замечательный! – нежно прижалась к нему она, окончательно повергнув мужскую логику в хаос непонимания.

– Стараюсь, – осторожно подтвердил он, не уверенный в том, что именно подтверждает, и столь же осторожно погладил её по волосам и спине, не уверенный в том, что этот жест не станет роковой ошибкой.