— Куда именно спрятать?

— Слушай, ты что, в своем уме? Люди, между прочим, тоже не лишенные гордости, специально из-за тебя собираются, помочь тебе хотят…

— Путник сказал медведю: я буду спать, а ты отгоняй мух. И заснул. И тут муха откуда ни возьмись — и села на голову путника. Тогда медведь схватил камень и…

— Слушай, я о деле говорю, а ты мне сказки рассказываешь?

— Басню, — поправил его Арташес, — я тебе басню рассказываю, хорошая басня, поучительная.

— Слушай, слушай, да ты, кажется, издеваешься надо мной!

— Извини, тут ко мне пришли сельчане, извини, пожалуйста.

— Ну тогда пеняй на себя, Арташес, я тебя предупредил. Я сейчас позвоню самому Есаяну и передам ему этот разговор.

— Вот и отлично, договорились. Только у меня к тебе одна просьба.

— Какая?

— Когда будешь звонить Есаяну, не забудь сказать и про басню.

— Не забуду. До свидания.

— До свидания.

Арташес положил трубку. Аваг Саруханян, сидевший в это время за соседним столом, неодобрительно покачал головой.

— На рожон лезешь, Арташес, — сказал он. — А ведь люди действительно добра тебе хотят.

— И правда, черт возьми! — усмехнулся Арташес.

— Ну, подумай сам, Арташес, зачем им с тобой нянчиться? Им ведь ничего не стоит снять тебя с работы, отдать под суд. Верно ведь, Арташес? А ты в бутылку лезешь, гордость свою показываешь.

«А ведь он по-своему прав, люди хотят мне добра… — подумал Арташес. — И он это отлично знает, сукин сын!»

…Через два дня в Гарихач прибыла комиссия из района в составе трех человек. Сперва они походили по селу, убедились: не было воды, сейчас она есть. Прошли на фермы и тоже убедились: есть вода, скот чистый, ферма чистая и вообще все в этом отношении хорошо. Потом Аваг привел их в правление, там они поздоровались за руку сперва с Арташесом, потом со счетоводом колхоза Грачиком Аветисяном, спросили: как здоровье, как дети? Арташес сказал, что детей у него нет, а Грачик — что он еще не женат, что молод еще. Арташес распорядился оседлать трех лошадей. «А ты разве не поедешь с нами?» — спросили члены комиссии. «Нет, у меня много других дел, извините», — сказал Арташес. Аваг опять осуждающе покачал головой. «Но мы не знаем дороги!» — сказали члены комиссии. «Я вам дам проводника, — любезно сказал Арташес. — С вами поедет мальчик». Комиссия разочарованно вздохнула, но через час была у родника. Родник был закрыт каменным куполом. Под куполом гулко журчала вода.

— Где тут можно хотя бы напиться? — раздраженно спросил один из членов комиссии, вытирая пот с лица и в душе проклиная гарихачского председателя, закрывшего даже доступ к роднику.