Книги

Сафьяновая шкатулка

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вначале я был против, а сейчас не против.

— Значит, ты согласен с тем, что были незаконно проданы десять колхозных коров…

— Почему незаконно? Это было сделано по решению общего собрания.

— Но это решение не было утверждено райисполкомом!

— Потому что мы не представляли на утверждение, в этом не было необходимости.

— Ладно, допустим, хотя это еще неизвестно, была необходимость или ее не было. Ну, а тысяча пятьсот метров труб, купленных по спекулятивной цене…

— У нас есть документ, вы его видели, там точно названа цена, государственная цена, и ничего спекулятивного.

— Из других ваших документов, кстати, — первый член комиссии обернулся к Арташесу, — видно, что за коров вы получили больше, чем заплатили за трубы. А куда делись оставшиеся деньги?

— Мы заплатили за перевозку, нам никто даром не стал бы возить полтора километра труб.

— Но об этом ничего не сказано.

— Потому что перевозили на случайно подвернувшихся машинах.

— А почему мы должны верить вам? Где документы?

— Нет документов.

— Так и сообщить?

— Так и сообщайте.

Первый член комиссии снова повернулся к Грачику:

— Послушай, Аветисян, ты хорошо подумал, чем это может обернуться для тебя? Имей в виду, ты отвечаешь за соблюдение финансовой дисциплины в колхозе.

— А вы меня не пугайте, дисциплина в порядке. А что до меня, то я уже думал, и не раз думал. Когда сельчанам хорошо, то и мне хорошо, когда на фермах вода и скоту хорошо, то и мне хорошо — вот, между прочим, из чего складывается всякая дисциплина, и в том числе финансовая.

— Все это общие слова, и от них пахнет дешевой демагогией, — раздраженно сказал первый член комиссии, никак не ожидавший такой прыти от этого счетоводика, который поначалу показался ему уж очень тихим, почти бессловесным. — А нам документ нужен, подтверждающий, что излишек денег вы уплатили за перевоз.

— Разве в этом мире честное слово уже перестало что-то значить? — сказал Грачик. — Ну бог с вами, а подписывать эту бумажку я не стану. — С этими словами он вернулся к своему столу и принялся зачем-то выдвигать все ящики.