– Это всегда пожалуйста, – расслабился патологоанатом. – Вторая дверь налево, там телефон.

– Я знаю, – ответил Лобанов и вышел из комнаты.

По телефону он связался с отделом и выяснил, что участковый Бибиков вернулся в участок час назад. Попросив дежурного передать Бибикову, что он ждет его в Коминтерновском районе у дома Тараскина, Лобанов положил трубку. По дороге к дому Тараскина Лобанов пытался систематизировать полученные данные, но как ни крутил, как ни подставлял факты один к другому, стройная картина происшествия вырисовываться не желала. Почему убили Артема? Кому он мог помешать? Связана ли его смерть с исчезновением Татьяны или это всего лишь совпадение? Капитан в подобные совпадения не верил и был на девяносто пять процентов уверен в том, что Артема убили не случайно. К тому же сам способ убийства никак не вписывался в сценарий спонтанного убийства. Не походил он и на ограбление, тому подтверждением служили слова патологоанатома.

«Артем десять часов пробыл в городе до того, как его убили. Почему он не уехал в Придонский? Зачем вообще ездил в Воронеж? Он хвастался Борису, что скоро разбогатеет, но каким образом? И как это связано с исчезновением Татьяны? Возможно ли, что Татьяна все-таки нашла для него деньги и он собирался поставить их на кон в карточной игре? Его бывший подельник говорил, что Артем любитель азартных игр и то, что в каждом городе он находит таких же, как он, любителей перекинуться в карты на деньги. Что, если он ограбил свою сестру и решил поставить все деньги на кон? Большие ли это деньги для карточной игры? И если он собирался играть по-крупному, могли ли его убить из-за неоплаченного карточного долга?»

Все эти вопросы роились в голове, и Лобанов как никогда жалел о том, что он не в родной Москве, где ему был знаком каждый более-менее крупный притон, каждая хоть немного значительная бандитская группа. Там он быстро выяснил бы, с кем и где играл в карты Артем Чипайло. Там бы он не гадал на кофейной гуще, а связался бы с коллегами из любого района, и каждый посчитал бы за честь оказать помощь в расследовании убийства самому следователю Лобанову. Только что толку от подобных мыслей? Он больше не в Москве, и винить в том, кроме как самого себя, ему за это некого. Разве только подонка, который оборвал жизнь его невесты.

С Аленкой, как ласково он ее называл, Лобанов был знаком со школьной скамьи. Как в первом классе учительница, Мария Ивановна, посадила их за одну парту, так с тех пор они всегда и везде были вместе. Сначала просто дружили, помогали друг другу с уроками, но в старших классах что-то изменилось, и их отношения переросли из крепкой дружбы в еще более крепкую любовь. В школе их даже не дразнили «жених и невеста», как это водилось в старших классах. Все настолько привыкли к тому, что Алексей и Алена всегда вместе, что приняли их новые отношения как само собой разумеющееся.

В восемнадцать лет Лобанов ушел в армию, и друзья пророчили им с Аленой скорое расставание. Мало кто из девушек, вошедших в самый расцвет девичьей красоты, дожидался из армии возлюбленного, но Алексей в Алене не сомневался. И не ошибся: девушка дождалась его из армии, и даже то, что ожидание продлилось, так как Алексей решил посвятить свою жизнь службе в советской милиции и не было времени создать семью, не испортило их отношений. Как ни банально это звучало, но они были созданы друг для друга. Спустя долгие годы ожидания они назначили день свадьбы. До заветного дня оставалось восемнадцать дней. Восемнадцать дней отделяли их от счастья, когда жестокая судьба навеки разлучила их.

В тот день он не смог встретить Алену с вечерних курсов, на которых она училась. Отдел работал над сложным делом, и сотрудников отдела по расследованию убийств задерживали почти каждый день. В лесополосе был найден труп мальчика восьми лет. Жестокое убийство потрясло город, оперативники и следователи всего города жилы рвали, чтобы выйти на след убийцы. Рвал жилы и он, следователь по особо важным делам, капитан Алексей Лобанов. В тот момент, когда его невеста попала в руки грабителя, который с маниакальной жестокостью изрезал ее кухонным ножом ради того, чтобы завладеть кошельком с тремя рублями мелочью, он, Алексей Лобанов, сидел в своем кабинете и перебирал бумаги!

Известие о том, что Алена не вернулась домой с курсов, ему принес ее младший брат. В двадцать два часа тридцать одну минуту дежурный ввел его в кабинет, и до Алексея сразу дошло: Алену он больше живой не увидит. Откуда взялась такая уверенность, Лобанов не знал, но это чувство опустошенности и беспомощности настигало его и по сей день.

Они нашли ее в парке, через который они три раза в неделю ходили с курсов домой. Светлые полусапожки ярким пятном выделялись на фоне темной весенней земли, а ее бежевая, такая модная и любимая куртка буквально слилась с землей, так сильно пропиталась кровью. Эксперты насчитали двадцать два ножевых ранения, хотя ей, для того чтобы умереть, хватило всего двух.

Убийцу нашли в тот же день. Двадцатишестилетний выродок даже не успел смыть с себя ее кровь. К преступнику Лобанова не допустили, отстранили и от расследования дела об убийстве восьмилетнего мальчика. Возражал ли он? Нисколько. Жизнь, его жизнь, остановилась в тот момент, когда брат Алены вошел в кабинет. Неизвестно, чем бы для него завершилась трагическая история, если бы не мать. Это она ходила в отдел по расследованию убийств и настояла на том, чтобы Лобанова уволили из органов по собственному желанию. Он даже заявление не писал. И это она настояла на переезде к тетке Лале в Краснодар. Взяла билет, как младенца, посадила его в поезд и отвезла к сестре.

Тогда, год назад, решение бросить все и отказаться от карьеры в уголовном розыске казалось самым верным. Но время шло, и он начал осознавать, что совершил ошибку. Ему, с его прирожденным талантом к ведению следственных дел, просто непростительно было бросать все, нельзя было уходить от ответственности, как бы тяжело ему ни было. Чувство вины за то, что он мог бы сделать, скольких преступников вывести на чистую воду, какое количество убийц и грабителей мог бы отправить за решетку, тем самым очистив улицы родной страны от мерзавцев, оказалось сильнее, чем боль и отчаяние потери. Шли месяцы, и он все явственнее понимал, что пошел на поводу у эмоций. И тогда он решил вернуться, но не в родной московский отдел, нет, это было бы слишком тяжело. Он решил уехать в глубинку, подальше от того места, где потерял любимую и где его одолевали воспоминания. Бывший начальник, подполковник Усиенко, помог с переводом, и вот он здесь, в Воронеже, на чужой земле, вынужден пользоваться чужими связями и довольствоваться второстепенными ролями.

И все же это было лучше, чем прозябать в курортном городке у двоюродной тетки, где он пробыл девять месяцев. Собирать виноград и возить томаты на рынок – совсем не то, о чем он мечтал. Боль утраты не утихла, нет, но стала иной. С этой болью он уже мог жить, мог выполнять свои обязанности и даже улыбаться. Эта боль помогла ему понять, что в его власти не допустить, чтобы то, что случилось с его Аленой, не произошло с другими людьми. А уж если и произошло, то в его власти сделать так, чтобы преступник понес наказание.

Исчезновение Татьяны Рогачевой задело его сильнее, чем он ожидал. Когда участковый Бибиков рассказал ему историю про женщину, которую он якобы видел лежащей на земле, это пробудило в нем воспоминания. Ему стоило огромных трудов держать себя в руках. Когда же на планерке он услышал о ее муже, у которого следователь Шубин не соизволил даже принять заявление о пропаже жены, Лобанов понял, что не успокоится, пока не выяснит, что произошло с Татьяной Рогачевой. И не отступится, пока ее муж не получит пусть горькое, но все же успокоение, потому что уж он, капитан Лобанов, точно знал, что неведение гораздо страшнее самой страшной правды.