Лидас на камень сел, только сейчас заметил, что марага нет нигде поблизости. Ушёл, значит. А ведь узнать у него хотел побольше про этого странного старика-лекаря.
* * *
Лишь на десятый день Кэйдар заметил кое-какие улучшения, и это отразилось на всём его облике. Он стал веселее, общительнее, проще, что ли. Особенно со стороны видна была эта перемена. В простой варварской одежде, в прямой рубахе и узких штанах, в невысоких кожаных сапожках, он ничем не отличался от варвара-вайдара, смуглого, черноволосого, поджарого, как степной волк.
Лидас смотрел на него и сам не мог понять: откуда это всё? Откуда в Кэйдаре эти перемены? Где его так знакомая всем лениво-разнеженная сытость и небрежность барса? Этот взгляд с надменным холодком в зрачках, глядящий выше голов окружающих? Что влияет на него так? Что его меняет?
Может быть, каждодневные обязанности? Пастушечья работа, которую надо было выполнять и в жару, и в дождь? Поить, кормить, чистить, варить еду для себя и поддерживать порядок в доме и во дворе.
А может, общение со старым араном с длинным именем Айгамат так влияло на Кэйдара?
После визитов к нему он часто и подолгу был задумчив, иногда выдавал такие неожиданные мысли или задавал странные вопросы, изумляющие Лидаса своей неожиданностью. Например, такие: «Почему Создатель Сотворил благородных аэлов подобными всем другим варварам? Ведь они схожи не только внешне, они имеют разум, какую-то свою мудрость. Не животную — человеческую мудрость!»
Или вот ещё: «Судьба любого человека предопределена свыше или нет? Может ли он изменить что-то в своей жизни? И вправе ли он вмешиваться в жизнь другого? Не раба — свободного, равного себе!»
Особенно его тревожило собственное положение среди аранов. Кэйдар искал в себе перемены, намекающие на то, что он действительно стал невольником. Пытался понять разницу между теми, кто родился быть рабом, и теми, кто стал им случайно, по воле судеб. При этом самого себя он относил к последним и верил, что это не на всю жизнь.
Однажды они сидели вечером у костра. Кэйдар ворошил палкой угли и вдруг заговорил:
— Знаешь, всё как-то думаю в последнее время, что будет с нами, когда мы вернёмся. — Лидас в ответ только громко хмыкнул, он не очень-то верил в это, как во что-то, способное свершиться в скором будущем, а Кэйдар продолжил, говоря тихим задумчивым голосом:- Представь, нас все будут считать погибшими. Отец, твои Айна и Стифоя, и моя Хадиса… Она не хотела этой свадьбы, и сейчас я её понимаю… Я и сам не хотел! — усмехнулся с горечью. — А мой сын, он, наверно, уже ходить начал… Ты видел его, Лидас? Хорошенький мальчишка, правда? И на меня похож…
— Отец его, наверное, Назначил Наследником… Его, твоего сына, — заметил вдруг Лидас. — Больше-то некого. Не Айниного же ублюдка, правда? — Поднял глаза на Кэйдара с усмешкой, уже знал, что тот с ним согласится, но Кэйдар ответил, немного помолчав:
— Вся эта власть… И Империя наша… Она без нас с тобой стояла и дальше стоит… Не всё ли равно, кто ей править должен по закону?.. Тут, вот, живёшь и кажется: послал бы к демонам всю эту власть! На что она? Это такая тоска — указы сочинять, письма писать и разбирать… Ещё и суд этот… Ни вникать, ни понимать не хочется!.. Советник порекомендовал! Советник приказ составил… Хочешь — принимай! Не хочешь — не надо! Вот и вся воля! Нет, это скучно… — Увлёкшись, Кэйдар проговорился:- Я — лучше б с Иридой, но без венца, чем с Хадиссой с этой… со злючкой…
— Ты же говорил, что вольную ей дал, этой виэлийке! — воскликнул Лидас изумлённо. Всех этих слов от Кэйдара он в жизни представить не мог. Чтоб он о власти Воплощённого — и так говорил?!
Нет, с Кэйдаром определённо что-то не то творится!
— Да, написал прошение… перед самым отъездом, — согласился Кэйдар, стирая с руки пятно сажи. — Чтоб ей, как вольнонаёмной няньке, жалование назначили, если захочет остаться… И обращение соответствующее. Но Отец никогда не Позволит нам пожениться, так и так…
— А она сама захочет? Ты её спросил? — перебил Лидас Кэйдара, продолжающего рассуждать с беспечностью ребёнка.
— А согласия невесты по закону не спрашивают! Всё отец решает или старший мужчина в семье…
— Так ты сам и лишил её семьи! — снова перебил Лидас, вставая. Сверху он во все глаза смотрел на Кэйдара, будто видел его впервые.
Что он говорит?! Что он болтает вообще?! Что-то не то с ним, точно, творится! Может, его аран тот не так лечит? Он же все мозги ему задурил!