Она качнула головой и осторожно уложила её на землю, сложившись почти пополам и уткнувшись носом в бок. Потом накрылась крылом и тяжело размеренно задышала. Нартия продрыхла до самого вечера – правильно, помотайся-ка всю ночь за продуктами. Я же, посоветовавшись с Техом, решила, что торопиться некуда. И это вовсе не от девичьего легкомыслия. Сердце подсказывало: этой ночью произошло что-то страшно нужное и полезное. Не простая жадная страсть приобрести новое прибыльное знакомство, а ещё один подарок этого мира, как телепатия, лайсаки с Керком или Сарг. Причём, получила я его запросто, начисто позабыв о своих суперспособностях. И не пихая эту затычку в первую же подвернувшуюся незнакомую бочку.

Я лазила по бесчувственному телу Гра-ары, тщательно изучая узоры на шкуре. Саму шкуру, сотканную наподобие кольчуги из мелких переплетенных колечек. Исследовала перепонки на крыльях, толщиной не уступающие шкуре тяглового обра. Пересчитала шипы на шее и боках. Измерила все габаритные размеры всех частей тела сначала в локтях. Потом засомневалась и перемерила ремнём – более надёжная единица измерения. Если на глазок прицениться к моему ремню, то в нём как раз около метра. А Гра-ара от носа до кончика хвоста вместила в себя ровно восемнадцать ремней и три пряжки. В каждом крыле было ещё по двенадцать ремней в размахе и десяток в самом длинном плече или пальце – не знаю, как их называть. На переднем сгибе крыла – том самом локте – у неё оказался не один коготь, а целых три, просто два крайних постоянно поджаты. Лапы обычные, как у птиц или даже ящериц. И всего одна пара – тут рисунки очевидцев не погрешили против истины. Короче, виверна – она виверна и есть. На этом я успокоилась и заснула прямо на её горячей спине.

Ночью Гра-ара притащила очередного оленя. Мы ели, пели и болтали. Просидели у костра почти до утра. Потом задремали. Проснулась я от раскатистой немузыкальной трели и ветра, поднятого крыльями нартии. И только потом различила мужские вопли где-то у горловины расщелины. Подскочив, обнаружила, что Гра-ара переметнулась на два-три десятка метров подальше от меня и от шума. А от горловины на нас двигался ощетинившийся мечами отряд воинов. Естественно, я вскарабкалась на высокий камень и досконально изучила нападающих. За других не скажу, а своего супруга узнала даже в шлеме. Он же, завидев меня, вырвался вперёд и понёсся, как озабоченный лось. Я жутко испугалась за нартию! Скатилась с валуна, вылетела на середину расщелины и заверещала так, что содрогнулись скалы:

– Стоять!!

Варкар налетел на мой дикий вопль, как на стену.

– Стой, где стоишь! – завопила я уже тише и принялась спиной отступать к Гра-аре.

Никому не доверяла – особенно этому накаченному страхом психу с зудящим в руке мечом. Тех помогал мне самым грозным из своих ты-ры-рыков и носился кругами.

– Гра-ара! – бросила я через плечо, не прекращая отползать. – Ничего не бойся! Пока я жива, ни одна сволочь тебя не коснётся! А коснётся?! – я угрожающе ткнула пальцем в офонаревшего супруга. – Моя нога больше не ступит на земли Руфеса!

Он не стал никого касаться. Даже с места не сдвинулся. Несколько успокоившись на счёт необузданных мужских желаний, я развернулась и последние метры до нартии дошагала нормально. Та склонила ко мне длинную шею. И посмотрела прямо в глаза своими серебристо-зелёными блюдцами под тяжёлыми надбровьями. Я вытянулась на цыпках в попытке её обнять. А за спиной взвился и запрыгал меж скал клубок нестройных мужских воплей. Зыркнула за спину – танаграт аэт Варкар застыл ледяной глыбой. Даже отсюда я чувствовала холодную злобу, оседлавшую его голову. И меня абсолютно не тянуло наплевать на этого по-прежнему чужого и неприятного, но достойного человека. Кто я такая – ишь, расплевалась! Замухрышка бесноватая! Гра-ара весело фыркнула и сощурила глаза.

– Это мой муж, – уныло созналась я, словно бы извиняясь за свой дурной вкус. – Видишь: волнуется. В такую даль за мной припёрся. Придётся возвращаться. А то мои друзья, наверно, устали с ума сходить. А я их очень-очень люблю, понимаешь?

Нартия чуть заметно качнула головой, а потом положила её на мое плечо. Это, конечно, образно: положила. Будь оно в самом деле, меня отскребали бы всем полком, торчащим у горловины. Она просто коснулась моего плеча краешком пасти и через несколько секунд гордо вскинула голову.

– Ты знаешь место, что люди называют агратия Юди? Она у самого моря. Там ещё, говорят, есть такая гора… С одного бока пологая, – я помогла себе рукой. – А с другой, будто обрезанная, – моя ладонь упала вниз.

Гра-ара призадумалась, потом качнула головой.

– Прилети-ишь? – заныла я, хлюпая носом.

Она фыркнула что-то неопределённое. Затем осторожненько развернулась, стараясь не задеть меня хвостом, и отошла подальше. Подпрыгнула, заработала крыльями, поднялась вверх и перевалила за кромку скалы. Тех забрался мне на плечо и тихонько заскулил. Я приласкала его. Мы поцеловались и потащились к припухшим спасителям.

– Привет, – устало поприветствовала я супруга, вытирая слёзы, ползущие из-под непромокаемой маски. – Как ты меня нашёл?

– По следам, – холодно пояснил он то, что и так было понятно. – Ты, насколько я вижу, в порядке.

– В полном, – равнодушно зверила я. – Только устала. Я очень сильно устала, – повторила буквально по слогам и накинула замызганный вусмерть капюшон.

Поёжилась, бредя рядом с ним к его воинству. Он забрал у адъютанта безразмерный шерстяной плащ. Закутал меня чуть ли не с головой, поднял на руки и понёс к горловине.

– Ты уже знаешь, кто это был, – констатировала я после беглого анализа его чувств.