Новая «Угрюм-река»: сказ о потерянном кинематографе

Новая экранизация романа Вячеслава Шишкова «Угрюм-река» (16 серий), затеянная студией «Русский проект», вероятно, провалилась. Показано пока (когда пишу эти строки) только четыре серии, однако недовольство публики даже превышает прошлогодний вал гнева по поводу открывающей глаза Зулейхи. Но если «Зулейхе» предъявляли общественно-политические претензии (неверно показаны советская власть, участь и нравы татарского народа и т. п.), то «Угрюм-река» казнена чисто за художественность. То есть за её отсутствие. Есть образец для сравнения: четырёхсерийный, безукоризненно художественный фильм «Угрюм-река» режиссёра Ярополка Лапшина (1968 год, Свердловская киностудия).

Права ли публика? И точно ли причина раздражения кроется именно в изъянах новой версии, а не в чём-то ином?

Я принадлежу к числу худших зрителей новой экранизации, потому что в детстве обожала картину Ярополка Лапшина, её показывали не только по ТВ, она шла, по две серии за сеанс, в клубах и домах культуры, и я бегала по Ленинграду, ловила любимый фильм. Понимаете ли, великие люди — это одно, а любимые люди — другое; так же и фильмы. «Угрюм-река» 1968 года не шедевр, но это «искусство кино», это рядовое, но мастерское произведение великолепной поры кинематографа, когда на земле, кажется, не было плохих фильмов. А нынешняя пора — эра сериалов, призванных заполнить долгое, протяжённое время. Отсюда и разница.

Сценарий Лапшина и Селиванова умело рассёк громадный массив романа по главной силовой линии — это судьба Прохора Громова, мощного капиталиста-сибиряка, обуреваемого жаждой самовластья. В яростных перипетиях самоутверждения он убивает любимую, предаёт друга, сваливается в пропасть морального падения и гибнет, обозначая тем самым и судьбу капитализма в России. Соответственно, ликвидированы все побочные линии и ненужные детали, выстроено драматическое действие, где каждая сцена нужна для главной мысли.

А в современном сериале какая может быть главная мысль? Он всего лишь заполняет время происшествиями и разговорами. Поэтому события одной серии старой версии растягиваются на четыре серии версии новой, и действие провисает, затягивается, погрязает в болтовне и подробностях. Режиссёр «Угрюм-реки» 2021 года — опытный и одарённый Юрий Мороз. Он неплохо справляется с постановкой детективов («Каменская», «Инквизитор», «Пелагия и белый бульдог»), но, к примеру, провалил классику — «Братьев Карамазовых» Достоевского, а роман Шишкова тоже ведь классика, пусть не первого ряда. Видно, что режиссёра эстетически увлекает всякая этнография (языческие обряды и костюмы, особенно у тунгусов), но никакого сердечного, глубокого и подлинного интереса он к берегам этой самой Угрюм-реки не испытывает. Да и тема перерождения и нравственного падения сильного человека, чьё благополучие развилось на разбойничьих, ворованных, кровавых деньгах (дед Прохора Громова — лесной разбойник), — может ли она быть близка фигурантам московского «Садового кольца»? Мила ли производителям сериалов идея о варварской, преступной природе отечественного капитализма, связанного с избытком желаний, с невозможностью обуздать себя? Ох, вряд ли… Думаю, для «Угрюм-реки» стоило бы поискать режиссёра с более напряжённой «русской жилкой» (вроде Владимира Хотиненко или Юрия Быкова). Раз уж уничтожена Свердловская киностудия. Кстати, так ли плодотворна была идея ликвидировать всё кинопроизводство в России, кроме Москвы? А?

Теперь герой. Георгий Епифанцев — Прохор Громов был настоящим открытием Ярополка Лапшина, что называется, звёздная роль. И здесь стоило бы потрудиться, поискать для новой версии, может быть, в Омске, Новосибирске, Екатеринбурге молодого артиста именно для этого образа. Совершить открытие! Но это если думать в категориях «искусства кино». Для сериального дизайна вполне подходит симпатичный и уже раскрученный Александр Горбатов, хороший, не фальшивый артист, да только он не Прохор Громов. Роковая красавица — ведьма Анфиса. Людмила Чурсина в этой роли явилась как бесспорное чудо. Но и Юлия Пересильд — отличная, обворожительная актриса, имеющая на своём счету немало творческих побед. Кажется, её так же трудно испортить, как стерлядь, с которой зачем мудрить, сварил — съел. Однако наши люди могут всё, в том числе испортить стерлядь. Юлии Пересильд нацепили рыжий кудрявый парик, не идущий актрисе абсолютно, но главное — строго и стройно в старой версии выстроенная роль растянулась на занудную сериальную невнятицу.

Понимаете, актёры в современном. нет, не кино, а кинематическом дизайне потеряли способность держать цельность образа. Они распадаются на цепь мелких сиюминутных реакций: то грустят, то смеются, то негодуют, то хмурятся, но это не складывается в образ (из 100 кроликов не составится лошадь), а элементарно заполняет время. Появляется в старой версии Виктор Чекмарёв — и это Пётр Громов, чёткий характер, верный сам себе таёжный нелепый и корявый самодур. А появляется Александр Балуев (тоже Пётр Громов), и это Александр Балуев в бороде, который сейчас будет что-то «играть».

Вот что получилось с новой экранизацией — столкнулись времена. 1968 год встал грозным и угрожающим маяком перед годом 2021-м, и публика с пугающей ясностью увидела, что именно потеряно. Не новой «Угрюм-рекой» потеряно, а вообще потеряно! Кто виноват? Они, производители, — кричит публика. Но это не совсем так. Возьмём двух композиторов: в старой версии это Юрий Левитин, в новой — Юрий Потеенко. Оба отлично выучены, оба профессионалы, академические композиторы, с операми и симфониями в багаже. Но как разнообразна, энергична, изобретательна работа Левитина и как заурядна и посредственна музыка Потеенко. Не было у него, в отличие от Левитина, никакой художественной задачи, он не работал на образ и тему фильма. Потому что их не было в принципе. Поставили бы художественную задачу — Потеенко бы справился. Но не ставят. Мелет, мелет сериальная мельница — перемалывает время…

Совсем анекдотическое обстоятельство: во время экспедиции по Угрюм-реке Прохор Громов встречает толстопузого буржуя-кровососа на лодке, которую тянут по берегу бурлаки. В старой версии кровососа зовут Аганес Агабабович, он явно из «инородцев». В новой версии тоже есть эта сцена, да только буржуй-эксплуататор уже не Аганес Агабабович, его никак не зовут, и он явно не из «инородцев». Это такая мягкая политкорректность началась?

Предупреждать же надо.

«Детишкино кино» идёт к вырождению

Телефильм «Садовое кольцо» (2019) — это «мелектив», помесь мелодрамы и детектива. В его создании принимали участие два мощных кинематографических «тейпа» — Тодоровские и Смирновы. Не буду добавлять эпитет «московские», у нас нынче всё кино московское. Так что ж там происходит, внутри Садового кольца?

По-настоящему богатые люди, как известно, в Москве не живут. Внутри Садового кольца обитают разве артисты императорских театров, потому что им удобно на работу добираться, и средненькая буржуазия, купившая там квартиры пятнадцать лет назад на волне иллюзий о том, что это будет круто.

Такую семью мы и видим в сериале: муж Андрей (Анатолий Белый) торгует медицинским оборудованием, жена Вера (Мария Миронова) — психотерапевт, сестра жены Анна (Евгения Брик) — финансовый директор в фирме мужа. Сын Илья учится на экономиста. Внезапно сын пропадает, и Вера, кроткая психопатка, начинает его розыски, попутно обнаруживая скелеты в семейных шкафах. Оказывается, муж Андрей много лет изменяет ей с родной сестрой Анной, буйной психопаткой. Андрей — самец такой страстный, что постоянно рвёт на Анне новые трусы. Ну вы попробуйте разорвать новые женские трусы (а шикоза Анна носит бельё не дешевле ста евро за одни труселя), тогда поговорим. Из Америки прибывает с молодым любовником мамаша сестёр, чудище цинизма (Ирина Розанова). Вначале образ жизни семьи не меняется: несмотря на пропажу Ильи, все дамы фигурируют с уложенными волосами, в модных платьях, дизайнерских драгоценностях и в полном гриме ужинают при свечах. Но по мере разорения Андрея (сплетена адская интрига) бедная Вера утрачивает слой буржуазности, продаёт драгоценности, попадает в автокатастрофу и т. д. и хоть как-то становится пригодной для положительной героини мелодрамы.

Да, вот это центральная проблема сериала — герои очень уж противные. Женщины — истерички, говорящие километры скверного текста с визгливыми интонациями, лишь иногда в виде передышки переходящие на тихое злобное шипение. Мужчины — рядовые кобели. Признаков умственной жизни не выказывает ни один герой. Пьют, курят и морально разлагаются они без тени юмора. (А ведь ещё Шекспир показывал, как шуты и прочие умные люди украшают пространство драмы.) Жизнь героев к тому же проходит в скучном дизайне убогого гламура — на серых стенах висит какая-то мазня в рамках и дверей нет, кроме входных. Оператор фильма явно не подозревает о том, что в кино бывает такое средство выразительности, как свет. К тому же уши долбит какой-то надоедливый дятел на фортепиано… Приходится признать, качество этой жвачки весьма ниже среднего. А между тем!

Главный продюсер и автор идеи «Садового кольца» — Валерий Тодоровский. Креативный продюсер — Пётр Тодоровский. В роли Анны — Евгения Брик, жена Валерия Тодоровского. Режиссёр — Алексей Смирнов, и его родителей мы увидим в эпизодических ролях — это режиссёр и актёр Андрей Смирнов и актриса Елена Прудникова. В небольшой роли занята также Авдотья Смирнова. Известные фамилии попадутся нам не раз и не два — Мария Миронова встретится в кадре с Марией Голубкиной, играющей жену друга Андрея, и это Максим Виторган. Композитор сериала — Анна Друбич (ещё один тейп, Соловьевы — Друбичи). Даже менее значительные позиции забиты плотно — скажем, в кино есть редактор.